Особенно,... 
35 
— Ляг на дно и в перископ осматривайся. А если спрашивать станут, ответ один — не знаю ничего! — настойчиво советовал он.
— Нет, я так не смогу. У меня не получится, мне страшно! — было видно, что Косте действительно страшно.
— Я не понял — ты ждешь, что я тебя отговаривать начну? — удивился Лева.
— Не нужно меня отговаривать! Спасибо, конечно, но сегодня же я пойду и признаюсь во всем.
— Не ходи, Костик, тебя в тюрьму посадят, а там плохие дядьки. Поверь моему слову, тебе там не выжить, — популярно разъяснил Лева.
— Что ты со мной, как с ребенком?! — возмутился Костя.
— А ты сначала перестань себя вести по-детски. А то распустил нюни, смотреть противно! Так что соберись наконец!
— Уже собрался! В милицию!
— Костик, эту философскую беседу пора заканчивать. Ты будешь меня слушать или нет?! — закричал Лева.
— Я же сказал, я иду в милицию!
— Что ж, иди… — неожиданно спокойно отреагировал Лева.
Он посмотрел на уходящего Костю и громко сказал вслед:
— Но прежде чем ломать дрова, сходи в больницу и поговори с врачом. Узнай, что и как! Может быть, рановато еще свою жизнь под откос пускать?!
Это был его последний совет, но именно к нему Костя решил прислушаться.
* * *
Когда Таисия пришла в салон к красавице Римме, та разговаривала по телефону и жестом предложила ей присесть. Она договаривала своему невидимому собеседнику в трубку:
— Я вам еще раз говорю: решать — дело ваше. Просто такое благоприятное расположение планет скоро изменится.
Таисия в нетерпении барабанила пальцами по столу. Сколько можно болтать, когда она пришла? Но Римма сделала успокаивающий жест, мол, «сейчас, сейчас», и резко закончила разговор:
— Еще триста лет подождем, да? В общем, думайте, не прощаюсь.
После этого Римма сразу же выключила телефон и обратилась к Таисии:
— Знаю, знаю, слышала про аварию. Ужас! Нет, ну ты подумай, а?
— Римма, а ведь я знала, я чувствовала, что ничем хорошим это не закончится! — начала долгожданную беседу Таисия.
— Пиковый туз все время выпадал, помнишь? — напомнила Римма. — Мальчик-то довольно милый. Как он?
— Виктор сейчас позвонил. Говорит, в себя, вроде, пришел. Представляешь, они ведь с Катей могли так же ехать! — Видно было, что Таисия гораздо больше волнуется за дочку, чем за Алексея.
— Судьба уберегла. Дочка-то как? Сильно переживает?
— На девочку столько всего свалилось! Такое давление! Она и растерялась: прямо в больнице хочет обручиться! — Ради этой новости Таисия и приехала к Римме.
— Да ты что?! — этого Римма не ожидала.
— И благоверный мой с Полиной на пару ей поддакивают. Не терпится породниться!
Тут Таисия в сердцах ударила ладонью по столу.
— Ладно тебе, — успокоила ее Римма» — Зачем старое ворошить?
— Зачем?! — Таисия аж задохнулась от распирающего ее возмущения. — Ты представляешь — приезжаю в больницу, а они сидят там, друг к дружке прижимаются!
— Виктор и…
— Да! И эта стерва Полина! Не выходит, видать, Буравин из ее хорошенькой головки!
— Ты подумай! — покачала головой Римма. —Ведь столько лет уж прошло.
— А они, оказывается, спят и видят, как бы старое воротить. Только почему моя дочь должна из-за этого страдать? — продолжала возмущаться Таисия.
— Слушай, давай-ка я сейчас карты раскину на эту ситуацию, — предложила Римма. — Посмотрим, что делать.
Но Таисия резко поднялась и сказала с уверенностью:
— Я и без карт тебе все скажу. Самойловых в моей родне не было и не будет!
* * *
Полина сидела на краешке кровати, и муж пытался уговорить ее поспать. Но Полина обратила внимание на то, что ему самому тоже надо полежать.
— Тебя же трясет от напряжения! — грустно сказала она.
— Конечно, не каждый же день узнаешь, что твой сын принимает наркотики, — мрачно отозвался муж.
Но Полина напомнила ему о событии повеселее:
— Не каждый день узнаешь, что твой сын вернулся с того света!
— Да, ты права!
— Ты веришь, что Алешка принимал наркотики? — с сомнением спросила Полина. Сама она в это не верила.
— Не знаю, что и подумать! Я был у Сан Саныча, потом Алешину комнату перевернул вверх дном. Ни малейшего намека на наркотики, — только укрепил ее сомнения Самойлов.
— Надо поговорить с Костей, — решила Полина.
— Я уже говорил. Он знает не больше нашего.
Да, муж многое уже успел сделать, пока она сидела в палате у Алеши. Зная мужа, Полина понимала, что он не остановится на этом, поэтому спросила:
35 
