77 
— Конечно! Я мигом, — обрадовался Толик.
Медсестра с умилением посмотрела ему вслед:
— Вот ведь! С невестой не повезло парню, так хоть друзья нормальные достались.
Нормальный друг в это время вошел в палату и сурово сказал Алеше:
— Послушай, ты, больной! Я пришел тебя предупредить. Если не отстанешь от моей девушки, я тебя покалечу уже серьезно.
— Покалечишь? Ну, ну… Ты немного опоздал, приятель, — мрачно пошутил Алеша и вдруг осекся. — Постой, а про кого ты говоришь? От какой девушки я должен отстать?
— Ты дураком-то не прикидывайся. Я говорю про Машу. У тебя есть невеста, вот ею и занимайся, а от Маши отстань. Ты меня понял?!
— А если не понял, то что?
— Придушу! Прямо сейчас.
— Ну так давай! Чего встал-то?! Души! — радостно предложил Алеша.
Непонятное Алешино поведение смутило Толика. Он ждал другого.
— Ну?! Что же ты стоишь? Инвалида испугался? Ты же хотел меня убить?! — настаивал Алеша.
— Остынь, а то нарвешься, — сказал Толик, усиленно размышляя, как выпутаться из этой ситуации.
— Давай, смелее! — подбодрил его Алеша. — Да я, может, только об этом и мечтаю!
— О чем мечтаешь?
— О смерти! Зачем мне жить? Я — калека, я и так уже труп!
— Так я не понял. Ты что, вообще смерти не боишься?
— Не боюсь! А ты что, до сих пор этого не понял? Если ты меня убьешь — я тебе только спасибо скажу.
— Не надо мне твоего спасибо… — растерянно сказал Толик.
— За спасибо не хочешь?! Может, тебе денег дать, чтобы ты меня грохнул? — предложил Алеша.
— И денег мне никаких не надо.
— Тогда просто помоги мне, — вдруг серьезно сказал Алеша. — Бескорыстно. Убей, зарежь, застрели! Как хочешь! Прошу тебя!
— Да пошел ты… ненормальный! — Толик решительно покинул палату.
Маша подошла к сестринскому посту и остановилась в нерешительности.
— Елена Дмитриевна, вы у Самойлова были? Так он там?
— Друг один к нему сейчас зашел. Симпатичный такой, приветливый парень, не то что невеста. А ты сама разве не навещала его?
— Нет. Павел Федорович запретил мне, потому что Алешина мама и Катя настаивали на этом.
— Так ты же ничего не знаешь!
— Чего я не знаю?! — испугалась Маша.
— Павел Федорович прекратил лечение и сказал, что уже не сможет помочь Самойлову.
— Как?! Почему же он мне ничего не сказал? — в Машиных глазах появилась решительность. — Елена Дмитриевна, мне срочно надо зайти к Алеше!
— И не уговаривай, не пущу.
— Но никто ведь не увидит! Обещаю вам, — просила Маша.
— Нет уж! Если тебя заметят, достанется в первую очередь мне. А я своим местом в больнице в отличие от тебя, дорожу.
— Но я вас очень прошу! — Маша просто молила.
— Нет, я говорю! Твоя смена закончилась? Вот и иди домой. А завтра придешь, я тебе расскажу, как Самойлов себя чувствует. Все, иди!
Костя пришел домой и застал там плачущую маму и успокаивающего ее отца.
— Папа… Что-то с Лешей? Ему хуже?
— Да. Все очень плохо, — объяснил Самойлов. — Его лечащий врач сказал, что Алеша больше никогда не сможет ходить. Врач пытался провести новый курс лечения, но у него не получилось. Послушай, Костя, нет ли у тебя знакомых медиков, с которыми можно было бы поговорить об Алеше?
— А о чем именно, папа?
— Я хочу проконсультироваться относительно возможностей зарубежных врачей. Может быть, нужно показать Алешу им, если наши не справились?
— Ты думаешь отправить его на лечение за границу? — спросил Костя.
— Денег у нас, конечно, не густо, но мы ничего не пожалеем, чтобы Алеша поправился.
— Это отличная идея, отец! — Костя почему-то чрезмерно обрадовался. — Я могу все узнать, но хорошее лечение займет много времени.
— Сколько?
— Ну… Больше года, это точно.
— Что ж, придется подзанять. Полина, а ты как думаешь?
— Я считаю, что сейчас нельзя разлучать Алешу с Катей! Мы должны узнать о всех возможных способах лечения. Но надо поговорить и с Катей: может ли она поехать с Алешей?
Тут Костина радость улетучилась.
— Вряд ли Катя сможет уехать на целый год, — возразил Самойлов. — Костя, а нет ли каких-нибудь более интенсивных курсов?
— Не знаю… Я поинтересуюсь у знакомых врачей.
— Ладно! — сказала Полина, вытирая слезы. — Слезами горю не поможешь. Я пойду к Алеше, ему нужна наша поддержка.
— Мама, останься дома. Ты плохо себя чувствуешь.
— Ничего, к этому надо привыкать. — Полина снова заплакала.
77 
