39 
— Что, детка? — тревожно отозвалась бабушка.
— Мне все равно, что будет со мной… Но мне очень важно, что обо мне думает Леша. Я очень боюсь, что он поверит в то, что я его убить хотела… — стала объяснять Маша.
Зинаида прервала ее:
— Глупости какие! Да ни один нормальный человек в это не поверит! Й потом, что это за мысли такие: «Все равно, что со мной будет»! Все будет хорошо!
Маша пристально посмотрела на нее и потребовала:
— Бабушка, поклянись, что сделаешь то, о чем я тебя сейчас попрошу.
— Не буду обещать, пока ты не скажешь, — заупрямилась Зинаида.
— Хорошо, я скажу. Но это очень для меня важно. — Маша замолчала, собираясь с мыслями. Потом решительно достала письмо: — Вот. Я написала Леше письмо. Я тут все рассказала, все, как есть. Что я невиновна, что это ошибка… Я прошу тебя, передай ему это.
Она пододвинула письмо бабушке, но та неожиданно решительно отодвинула его от себя и твердо отказалась:
— Нет. Я к нему не пойду.
Растерянная Маша с отчаянием смотрела на бабушку.
— Но почему?! Неужели это так трудно сделать?!
— Да, трудно! — угрюмо буркнула Зинаида.
— Я не понимаю тебя! Просто отнеси Леше письмо, и все! — умоляюще заглянула ей в глаза Маша.
— А я не понимаю тебя! Ты не должна унижаться! — возразила та. — Я к нему не пойду, и ты не должна оправдываться. Кто оправдывается, тот считает, что его могут обвинить. А тебя не в чем упрекнуть!
— Но он может подумать, что это правда! — взмолилась Маша.
— Пусть думает, что хочет! — резко ответила Зинаида. — Если он нормальный человек, он сам все поймет. А доказывать что-то ему не нужно!
Конвоир указал на то, что они исчерпали время, бабушка с внучкой, обе расстроенные и впервые не понимающие друг друга, попрощались.
Зинаида с тяжелым сердцем вышла в коридор, где ее поджидала Анфиса.
— Ну что? Как Машенька? — сразу поинтересовалась она.
— Все нормально, держится. Она просила меня передать письмо Леше, — сказала Зинаида.
Анфиса удивленно расширила глаза:
— Леше?!
— Да, она хочет наладить с ним отношения, — продолжала Зинаида.
— Ты взяла письмо? — выдохнула Анфиса.
— Нет. Отказалась. Я правильно сделала? — Зинаида заглянула Анфисе в глаза, ища одобрения.
Но та отрицательно покачала головой:
— Нет, конечно!
— Надо было взять!
— Почему?! — растерялась Зинаида.
— Потому что так она передаст его кому-нибудь другому… — втолковала ей подруга.
— Ты думаешь? — растерянно спросила Зинаида. Анфиса лишь вздохнула:
— Конечно! Эх, ты. Ладно. Пусть будет как будет.
— Пошли. Мне еще к Сан Санычу успеть надо, — заторопилась Зинаида.
Анфиса не выдержала и хихикнула:
— И все-таки со взяткой мы с тобой лопухнулись!
— Да уж, — усмехнулась и Зинаида.
— Этот следователь такой… принципиальный… — подбирала слова Анфиса. Зинаида внимательно посмотрела на нее, и Анфиса, смутившись, отвернулась. Обсуждение следователя было немедленно прекращено.
Маша, совершенно расстроенная, вернулась в камеру. Конвоир, который ее привел, обратился к Римме:
— Столтидис, на выход! Римма удивленно отозвалась:
— Зачем?
— На свидание. К вам пришли. Римма радостно подхватилась:
— О! Это мой муж! Секундочку, я должна привести себя в порядок!
И она начала быстро прихорашиваться, параллельно шепотом ведя разговор с Машей:
— Ну что, как?
Маша ответила таким же шепотом:
— Бабушка не взяла письмо! А мне так важно, чтобы Леша знал, что я невиновна.
— Быстрее! — строго одернул Римму конвоир. Она игриво бросила через плечо:
— Уже иду, начальник! — и, повернувшись к Маше, быстро прошептала: — Давай сюда, я передам через Левчика.
Маша, не раздумывая, протянула ей письмо, и Римма быстро спрятала его на груди.
Изобразив на лице бурную радость, Римма повернулась к конвоиру:
— Ну, веди меня навстречу моему счастью!
Недовольный конвоир пропустил ее вперед. Выходя, Римма исподтишка оглянулась и быстро подмигнула Маше.
Лева ждал в комнате свиданий за столом и явно нервничал. Конвоир завел Римму и объявил:
— У вас 5 минут.
Римма, продолжая кокетничать, улыбнулась ему:
— Спасибо, начальник!
Конвоир, хмурясь, вышел, а довольная собой Римма села за стол и оценивающе оглядела Леву с ног до головы:
— У тебя такой вид, будто это ты сидишь в тюрьме, а не я. Что с тобой?
39 
