23 
Не оборачиваясь, Лена кивнула и пошла дальше.
Не успела она пройти и полста метров, как ее нагнала машина. В салоне светлой «тройки» сидели два паренька. Один едва тянул лет на двадцать, второй был еще моложе. Несмотря на юный возраст, он окинул Прохорову циничным взглядом и, стараясь говорить более грубым голосом, чем имел на самом деле, спросил:
– Работаешь, киска?
– Нет, – Лена, кинув быстрый взгляд на юных искателей женской ласки, продолжила движение.
– А что, обслужишь нас двоих, мы тебе две сотни отвалим!
Препираться с сопляками Лена считала не то что ниже своего достоинства, нет. Просто она знала, что наглость таких малолеток беспредельна и слова «нет» по отношению к себе они не признают. Поэтому она быстро прекратила препирательства, выдав длинную тираду из непечатных слов и посоветовав намотать две сотни себе на член – каждому по купюре. Чтобы полностью охладить горячие головы, под конец добавила:
– На больничном я, детки. Хотите, чтобы с конца закапало?
Такой поворот не устраивал юных джентльменов и, не простившись с дамой, они рванули вперед, на поиск более подходящих подружек на вечер.
Кэт вынырнула из машины, в свете уличного фонаря сосредоточенно подвела губы и только потом заметила Лену.
– Привет. Что, на перекресток потянуло? Сотки сшибать?
– Привет. Мне, вообще-то, ты нужна.
– На кой ляд? «Розовой» я никогда не была. Да и вряд ли тебя на любовь ко мне пробило.
– Мне и без любви пока не кисло живется, – Лена криво усмехнулась, прикуривая сигаретку. – От работы отдыхать не успеваешь.
– Это точно, – согласилась Кэт, протягивая руку за сигаретой.
– Ну так все же?.. – затянувшись, Кэтти заинтересованно посмотрела на Прохорову.
– Разговор есть. Ты скоро закругляться думаешь?
– Ты что-то конкретное предлагаешь?
– Могу накормить ужином в «Русалочке».
Предложение было заманчивым. Кэтти размышляла недолго и заявила, что ее рабочее время на сегодня исчерпано и она полностью в распоряжении Прохоровой.
В «Русалочке», расположенной в конце прямой и относительно короткой главной улицы любви города, кормили вполне прилично. Правда, дешевым это кафе назвать было нельзя никак, но пустых мест к десяти вечера за столиками не осталось. Завсегдатаями заведения были проститутки, сутенеры, бандиты разного пошиба, бизнесмены из породы «купи-продай» и горячие кавказские парни, приехавшие в приволжский город продать овощи-фрукты и полностью оккупировавшие местные рынки.
Когда девушки вошли в заведение, сразу резанула по ушам громкая музыка. Вечер был в полном разгаре. Заняв столик подальше от динамиков, Лена с Кэт сделали заказ. Официант отплыл, поставив на стол чистую пепельницу и традиционно пожелав посетительницам приятного вечера.
Пока Кэт от души наворачивала курицу-гриль, не забывая отдавать должное соусу и пиву, Элен спокойно продумывала, как начать интересующий ее разговор.
Наконец подружка Прохоровой положила последнюю косточку в тарелку и потянулась к сигарете.
– Ну, про что болтать будем?
– Ты в каких отношениях с маман? – осторожно спросила ее Елена.
– Люблю, как собака палку, – Кэт криво усмехнулась, прикуривая сигарету. – Не волнуйся, отбивать у тебя не стану.
– Да я не об этом, – Лена, решившись, рассказала подруге про то, как Жанна ее фактически под тех подонков кинула.
– Ха! Я еще у вокзала поняла, что она на тебя глаз положила. Жанне мужики не нужны уже давно. Она с тех пор, как сама работать перестала, насколько я слышала, только с бабами спит. И подставила тебя она – можешь не сомневаться! А потом, как ты ей надоела, она тебя на нее работать уговорила! Эта курва жадная до бабок, и, пока на тебе можно хоть грош заработать, она хрен тебя от себя отпустит.
Помолчав, Кэтти грустно улыбнулась.
– Представляешь, у меня в свое время почти такая же история была.
– Расскажи! – попросила ее Лена.
– Да чего тут рассказывать… Жанна ко мне клинья начала подбивать. Только, в отличие от тебя, я ее бортанула. С тех пор она мне прохода не дает. Вот и приходится на перекрестке торчать.
– А тех подонков не знаешь?
– Ну-ка, опиши мне их.
Лена, стараясь ничего не пропустить, как можно подробнее описала тех двоих, что вломились к ней в начале осени в комнату.
– Не знаю… – неуверенно протянула собеседница Прохоровой. – Один вроде похож на Зубка. Пановские шестерки.
– А что это за Пан такой?
23 
