Глава 10

Этим вечером по пути домой Мег проезжала мимо комиссионного магазина. Она любила хорошие винтажные магазинчики, поэтому решила остановиться. В витрине красовалась красная листовка с объявлением об аукционе: очевидно, борьба за уик-энд с Тедом была в самом разгаре.

Мег открыла тяжелую старомодную деревянную дверь. В помещении с солнечно-желтыми стенами слегка пахло затхлостью, как во всех магазинах подержанных вещей, но торговля была хорошо организована. Антикварные столы и сундуки служили не только чем-то вроде мест для выкладки товара, но и разделяли помещение магазина на зоны. Продавщицей была все та же Кайла, сидевшая за стойкой гостиничного портье в день самого величайшего для Мег унижения.

Платье Кайлы, розовое с серым и с камуфляжным рисунком, явно было куплено не в этом магазине. Кайла надела к нему шпильки и дополнила черными эмалевыми подвесками. Хотя до закрытия оставалось совсем немного, макияж Кайлы был безупречен: карандаш для глаз, румяна, блестящие, покрытые помадой цвета мокко губы… словом, олицетворение техасской королевы красоты. Она не дала себе труда притвориться, будто не знает Мег, и, как все жители этого дурацкого города, не признавала такого понятия, как тактичность.

— Я слышала, Спенсер Скипджек к тебе неровно дышит, — заметила она, выходя из-за витрин с драгоценностями.

— Я к нему ровно дышу! — отрезала Мег. Быстрый осмотр товара выявил скучную, ничем не примечательную спортивную одежду, пастельные костюмы для церковных служб и бабушкины толстовки, украшенные хэллоуинскими тыквами и персонажами из мультиков. Трудно соотнести все это с такой стильной персоной, как Кайла.

— Это еще не означает, что ты можешь ему грубить, — возразила Кайла.

— О, я с ним любезна до приторности.

Кайла вызывающе подбоченилась:

— Ты хоть понимаешь, сколько рабочих мест даст городу курорт? И сколько новых предприятий сразу здесь откроется?

Ну да, если не считать уничтоженной экосистемы, все прекрасно!

— Полагаю, немало.

Кайла подняла упавший с вешалки пояс.

— Я знаю, здешние жители не выкрикивают при виде тебя приветственных речевок, но уверена, что все будут крайне благодарны, если не воспользуешься этим как предлогом испортить наши со Спенсером отношения. Некоторые вещи куда более важны, чем мелкие обиды.

— Я это запомню.

Мег уже повернулась, чтобы уйти, но ее внимание привлекли серая мужская водолазка с шарфом в тон и короткие шорты, явно имитировавшие моду начала пятидесятых. Мег подошла ближе и присмотрелась. А когда нашла лейбл, глазам не поверила:

— Это Зак Позен!

— Знаю.

Увидев цену, Мег лишилась дара речи. Сорок долларов? Конечно, у нее не было лишних сорока долларов, даже если считать чаевые Теда. Рядом висело авангардное платье с оригинальным зелено-желтоватым корсетом, стоившее не менее двух тысяч долларов, конечно, в бутике, но сейчас продававшееся всего за сотню. На лейбле — имя ее дяди Майкла Савагара.

Она стала рассматривать другую одежду и нашла шелковое светло-зеленое платье без рукавов с глубоким овальным вырезом и узором, скопированным с женских головок Модильяни, поразительно красивый жакет в стиле оригами, с серыми прямыми брюками, и черно-белую мини-юбку от Миу-Миу. Кроме того, она сняла с вешалки молодежный фисташковый кардиган с вязаными розами, представив, как он будет выглядеть с майкой, джинсами и туфлями от Чака Тейлорса.

— Симпатичные. Верно? — спросила Кайла.

— Очень.

Мег повесила кардиган и пощупала жакет от Нарцисо Родригеса.

Кайла с хитрым видом уставилась на нее.

— У большинства женщин не такая фигура, чтобы его носить. Для этого нужно быть высокой и худой.

«Спасибо тебе, ма!»

Мег проделала быстрые вычисления в уме и через десять минут выходила из магазина с мини-юбкой и платьем с узором в стиле Модильяни.

Назавтра было воскресенье. Большинство служащих наскоро ели в комнате для кадди или в углу кухни, но ей не нравилось ни то ни другое. Вместо этого Мег направилась к бассейну, захватив сандвич с ореховым маслом. Проходя мимо обеденного патио, она увидела Спенса, Санни и Теда, сидевших за столиком, в тени зонтика. Санни положила руку на ладонь Теда, и тот, похоже, нисколько не возражал. Он что-то говорил, а Спенс внимательно слушал. Никто из них ее не заметил.

  50