65 
— При чем тут ты? Дверь-то починит он… мне казалось, так логичнее…
Они могли бы так болтать часами. Герой, то есть я, решает прервать их беседу.
— В общем, когда закончите, покажете, где дверь.
— Ты прав, извини. Тони проводит нас внутрь.
— Идите сюда.
В театре стоит невообразимый шум: стучат молотки, звук железа, электропил, сварочных аппаратов.
— Все почти готово. Уже монтируют свет, — говорит Тони, как бы извиняясь. — Ну вот, а это та самая дверь. Я уже и так и сяк пробовал. Ни хрена не получается.
Я внимательно осматриваю дверь. Замок у нее расположен в ручке. Скорее всего, заклинило боковую защелку. Наверное, кто-то закрыл изнутри. Может быть, сам Тони, и не помнит, или не хочет сознаться в такой глупости. Нужен ключ. Или…
— У тебя нет металлической полоски, желательно потоньше?
— Такая подойдет? — он вытаскивает стальную линейку из стоящего на полу железного ящика. — Видишь, я все перепробовал.
— Посмотрим.
Я вставляю линейку в щель между дверью и косяком и аккуратно бью по ней, отжимая язычок.
— Сезам, откройся.
И дверь, как по волшебству, открывается.
— Вуаля, готово.
Тони радуется как ребенок.
— Ой, Стэп, не знаю прямо, как тебя отблагодарить, ты — волшебник!
Я возвращаю ему линейку.
— Да ладно, не преувеличивай!
Марк-Антонио берет ситуацию в свои руки:
— Вот именно, не надо преувеличивать. Запомни главное, что ты остался должен каждому из нас.
— Стопудово, — улыбается Тони и воодушевленно обновляет дверь: идет справлять нужду.
Марк-Антонио подмигивает мне и пропускает вперед.
— Пойдем, я покажу тебе театр.
Мы спускаемся вниз, в парк. Проходим за ряды партера, под большую арку галереи. И я их вижу. Играет музыка. Балерины. В разноцветных одеждах, со спущенными гетрами, с длинными и короткими волосами, а у кого-то головы бриты наголо и покрыты рисунком. Балерины. Блондинки, брюнетки, рыжие и крашеные в синий цвет. Тела их стройны, подтянуты, худы, брюшной пресс крепок. Ноги мускулисты, попки круглы и упруги. В любой момент они готовы разъехаться в шпагат. Они совершенны, эти профи быстрых и изящных движений, усталые, но улыбающиеся. Музыка на сцене заиграла громче. И вот они пришли в движение: то становятся вплотную друг к другу, то расходятся, встречаются на какую-то секунду, потом разбегаются, пропускают одна другую. Они послушно ведут свои партии. Огромные прожекторы освещают балерин, бросая на них яркие разноцветные мазки. Они ласкают их голые ноги, их маленькие груди, короткие платьица. Стоп, хорошо, хватит!
Музыка обрывается. Хореограф, невысокий мужчина лет сорока, удовлетворенно улыбается.
— Отлично, сделаем перерыв. Повторим позже.
— Это балет.
— Спасибо, я понял.
Балерины пробегают мимо нас, улыбаясь. Бегут торопливо, чтобы не замерзнуть: легкие, разгоряченные, но исторгающие запах духов. Две или три из них целуют Марк-Антонио.
— Привет, девочки.
Похоже, он их хорошо знает. Одну он даже легко хлопнул по попке. Она улыбнулась, нисколько не смутившись — наоборот, прощебетала:
— Ты мне больше не звонил.
— Я не мог.
— Постарайся смочь, — и она убегает с многообещающей улыбкой.
Марк-Антонио смотрит на меня вполоборота:
— Балерины… Как же я люблю телевидение!
Я с улыбкой смотрю на последнюю, которая как раз выбегает из зала. Она немного меньше других. Задержалась, чтобы взять свою худи. Кругленькая и верткая. Пожалуй, она набрала немного лишнего веса, но ее это не портит. Она улыбается мне:
— Чао.
Я не успеваю ответить, она убегает.
— Я тоже начинаю его любить.
— Отлично, ты мне нравишься. Итак, к делу. Видишь, на просцениуме: «Величайшие гении». Не буду скромничать, это моя работа.
— Я и не сомневался. Узнаю манеру исполнения… — вру бессовестно.
— Ты что? За идиота меня держишь?
— Шутишь? — улыбаюсь я.
— Ладно, такой же логотип есть уже в 3D, в графике. Идея следующая: большое количество людей, самых настоящих изобретателей, выходят на эту сцену и показывают, как они решили ту или иную проблему нашего общества: неважно, большую или маленькую, — как они решили ее с помощью своей интуиции и сообразительности.
— Сильная идея.
— Мы их представляем, добавляем балет, устраиваем вокруг них настоящий спектакль, а они демонстрируют идею, счастливо их озарившую и прошедшую регистрацию в патентном бюро. Мысль простая, но я думаю, что такая программа будет интересна зрителям. И не только. Для тех, кто представляет у нас свои изобретения, программа станет своего рода трамплином, который может дать им невероятные возможности. Они смогут делать большие деньги на своих изобретениях.
65 
