76 
— И это говоришь ты?
— Конечно, Лука. По поцелую можно сказать все о человеке. А он… он странный.
— То есть?
— Он неуступчивый, недоверчивый, а когда человек не доверяет другим, это значит, что он сам не достоин доверия.
— Может быть.
— Да, так оно и есть.
Джан-Лука выходит и, наконец, оставляет меня одну. О’кей. Хватит. Теперь мне надо все обдумать. Я мотаю головой и встряхиваю волосами. Джин, прошу тебя, приди в себя. Быть не может, что ты потеряла голову из-за мифа, из-за легенды. Стэп не для тебя. Проблемы, разборки, и еще неизвестно, какое прошлое у него за плечами. И потом, ты обратила внимание? Каждый раз, когда ты его целуешь, в самый прекрасный момент, в самый фантастический, в самый сказочный, всегда приходит Лука, твой брат. Что это? Знак судьбы, святой, посланный из рая, чтобы не дать тебе попасть в ад, твой спасательный круг? Или это просто невезуха? Блин, мы могли бы часами продолжать целоваться. Как он целуется. Как целуется. Как описать… даже не могу выразить! В поцелуе — все. Поцелуй — это правда о человеке. Без всяких стилистических упражнений, без лишних слов, без умничания.
Естественность, лучше нее нет ничего на свете. Он целуется именно так, как мне нравится. И не надо ничего представлять, просто не надо останавливаться. Уверенно, мягко, спокойно, неторопливо, с удовольствием, без какой-то особой техники, со вкусом. Можно так сказать? С любовью. О Боже! Нет, только не это. Пошел ты в задницу, Стэп!
28
— Привет, Па!
— Стефано, куда ты пропал? Как в воду канул.
— Уф-ф… — Я обгоняю его и захожу в кухню. — Знаешь, какое самое первое правило учат в Америке?
— Да. Хочешь жить — умей вертеться.
— Молодец. А второе?
— Вот этого я не знаю.
— Fuck you!
Я вхожу в комнату и закрываю за собой дверь.
— Вот видишь, все-таки кое-что из английского ты неплохо усвоил, молодец. Надеюсь, на этом твои познания не заканчиваются.
Не удостоив Паоло ответом, я падаю на кровать. Именно в эту минуту раздается звонок домофона. Выскакиваю из комнаты. Паоло уже вышел из гостиной и идет брать трубку.
— Я отвечу.
Едва не вырываю трубку у него из рук. Он озадачен.
— Не понял. Это мой дом, ты мой гость, а ведешь тут себя по-хозяйски.
Смотрю на Паоло зло, потом улыбаюсь.
— Пожалуй, я буду у тебя управляющим.
Раздается еще один звонок. Нажимаю на кнопку, сердце стучит громко-громко.
— Привет, это Стэп? — Голос женский. Стук сердца усиливается. — Это Паллина!
— Да, это я. Пришла проведать?
— Хочу посмотреть твое новое жилище. А потом приглашаю тебя на local-tour.
— Насчет последнего не уверен. О’кей, поднимайся. Шестой этаж.
Нажимаю кнопку, чтобы открыть дверь. Паоло смотрит на меня и улыбается.
— Женщина?
Киваю.
— Хочешь, я исчезну? Закроюсь в комнате и притворюсь, что меня нет?
Мой брат. Ну что он может понять, что он обо мне знает?
— Это Паллина, подруга Полло.
Он молчит. Похоже, огорчился.
— Извини.
Паоло уходит в свою комнату. Мой брат. Ну и тип, человек не от мира сего. Тут он ничуть не изменился. Звонок. Иду открывать дверь.
— Эй!
— Блин, Стэп! — Паллина бросается мне на шею и крепко обнимает. — Никак не поверю, что ты вернулся.
— Если будешь это повторять, уеду обратно.
— Ну ладно, прости, — Паллина раздевается. — Покажи мне квартиру.
— Пойдем.
Закрываю дверь и, обогнав ее, начинаю показывать комнаты.
— Это гостиная, выполнена в светлых тонах, на окнах — светлые занавески, и так далее.
Так я и продолжаю: даю полное описание. Она идет за мной, рассматривает все внимательно, иногда трогает что-то, чтобы оценить вещь по достоинству. Паллина, как же ты выросла, похудела, волосы тоже поменяли цвет. Даже макияж, кажется, стал более ярким, а может быть, это мои воспоминания так поблекли?
— А это — кухня… Хочешь чего-нибудь?
— Нет, пока нет.
— Ты так говоришь, потому что кухня отстойная?
Она смеется.
— Нет, серьезно.
Ее смех не изменился. Она выглядит свежей, отдохнувшей, спокойной. Если бы Полло увидел ее сейчас. Он бы мог гордиться собой. Из его рассказов я понял, что он был твоим первым мужчиной, Паллина. А мне-то Полло никогда не врал, ему не надо было преувеличивать, чтобы выглядеть в моих глазах лучше, чтобы выглядеть крутым в моих глазах — глазах друга, своего лучшего друга. Полло создал кокон для этой молоденькой бабочки, вдохнул в нее любовный огонь, и сейчас она совершает свой первый полет… Она стоит передо мной. Держится уверенно. Неожиданно выражение лица Паллины делается лукавым.
76 
