23 
— Да! — сказал он, не разжимая зубов. — Я только отдам приказ, чтобы убрать этот затор, и буду к вашим услугам.
Минуту спустя, под гром радостных криков, сотня продолжила свой путь. Осталось только с десяток казаков во главе с безбородым есаулом. Чернышев обернулся, без сомнения, чтобы попрощаться с попом, но тот, видимо, шокированный сильными выражениями, или же из-за странного обращения его соотечественника с чужестранкой, ушел в монастырь, закрыв за собой дверь.
Граф с ожесточением пожал плечами и пробормотал что-то сквозь зубы. Затем, обращаясь к своему сопернику:
— Идем! — бросил он. — В нескольких шагах по этой улочке есть маленькая площадь между стеной монастыря и садами. Отличное место для предстоящего занятия!
А князь Аксаков охотно позаботится о мадам, — добавил он, указывая на юного есаула, который, на мгновение утратив свой воинский гонор, любезно предложил руку ни живой ни мертвой Марианне.
— Прошу вас, сударыня, — сказал он без малейшего акцента, кланяясь с неожиданным изяществом, вызвавшим взрыв смеха у Чернышева.
— Вы можете говорить светлейшее сиятельство! Эта милая дама имеет такое право, дорогой Борис, — съязвил он.
Затем, указав на Шанкалу, по-прежнему присутствующую и по-прежнему безмолвную, он спросил:
— А это кто такая, что следует за вами, как собака на привязи?
— Горничная княгини, — сказал Язон, прежде чем Марианна успела раскрыть рот.
— Она больше похожа на бродяжку, чем на приличную камеристку, но у вас всегда были довольно странные вкусы, дорогая Марианна. Ну хорошо, я думаю, что теперь мы можем идти…
За обоими противниками следовала об руку с юным офицером Марианна, чувствовавшая, что на каждом шагу умирает, и отчаянно пытавшаяся найти средство помешать этой дуэли, которая могла вылиться только в драму, ибо, если Язону удастся спасти свою жизнь, сразив русского, кто может сказать, что сделают с ним разъяренные от потери командира казаки? В настоящий момент они окружили их со всех сторон, что, кстати, оказалось необходимым, чтобы пробиться сквозь вновь сгрудившуюся вооруженную толпу.
Но через несколько десятков метров они и в самом деле оказались на тенистой площади, такой пустой и тихой, словно уже наступила глубокая ночь. Она казалась, с ее слепыми стенами, обителью мертвой планеты, на пороге которой удивительным образом затихали шумы близкой набережной. Над золоченой решеткой парка гигантский клен распростер свои длинные ветви с ярким грузом листвы. Место было довольно ровное.
— А тут неплохо… — сказал Язон. — Я надеюсь, что вы захотите увеличить список ваших… благодеяний, дав мне оружие?
Но есаул уже отцепил от шелкового темляка свою саблю и бросил ему. Язон поймал ее на лету, вытащил из ножен и, проверив большим пальцем остроту, на мгновение поиграл сверкающим в лучах заката клинком.
Тем временем Чернышев снял плащ и мундир и бросил их одному из своих людей. Затем, после легкого колебания, стянул и тонкую батистовую рубашку. С холодной улыбкой Язон сделал то же самое со своей блузой.
По пояс обнаженные мужчины казались примерно равными по силе, но их вид подтверждал принадлежность к разным расам, настолько рыжие волосы и белый торс одного отличались от продубленного морским ветром тела другого. Затем, даже не взглянув на женщину, из-за которой собирались драться, они расположились лицом к лицу под кленом, где тень была более густой и солнце не могло помешать никому.
Чернышев, также проверив остроту сабли, с ехидной улыбкой приветствовал противника.
— Я сожалею, что не смог предложить вам другое оружие. Возможно, это не подходит?
Язон послал ему улыбку изголодавшегося волка.
— Ваша заботливость трогает меня, но не беспокойтесь, я быстро привыкну к этому оружию. Абордажная сабля гораздо тяжелей.
И, рассекая воздух клинком, он с иронией отсалютовал врагу, который, глянув на смертельно бледную молодую женщину, вцепившуюся в руку его подначального, пробормотал:
— А вы не желаете попрощаться с княгиней? Сомнительно, чтобы мы оба вышли живыми из этой схватки…
— Нет, потому что я надеюсь еще пожить. Но все-таки хочу обратиться к вам, пока мы не скрестили оружие: если я умру, вы даете честное слово, что оставите ее на свободе? Я желал бы, чтобы ее отвели поближе к французским линиям. Она сможет, без сомнения, найти там покровительство человека, с которым вы дрались той ночью в саду!
Ужасная боль пронзила сердце Марианны. Тон Язона не оставлял сомнений в том, что он испытывает к ней в эту минуту: пробужденная ревность повлекла за собой недоверие и презрение. И еще ее испугало, что отвращение заставит его искать смерть.
23 
