24 
Не удивительно, что совет отклонил план Лорда Рала.
Он просил их помочь ему стать правителем всего Нового Мира.
Глава 12
Из того, что говорил ей муж и из того, что она узнала от Альрика Рала, Магда начала осознавать ту смертельную опасность, в которой они находятся. Это был только вопрос времени, когда сноходцы научатся использовать свои способности, чтобы пробраться в разумы людей из Замка Волшебника. Если ничего не будет сделано для защиты людей, это будет началом конца.
Замок был не только средоточием власти в Срединных Землях, но и во многих смыслах сердцем и душой. Совет жил и работал там, так же как и представители разных стран, вместе с военными офицерами, управляющими и официальными лицами разных мастей. Возможно, даже более важным было то, что, пока огромные армии с поддержкой одаренных сталкиваются на поле боя, некоторые из самых выдающихся волшебников живут в Замке, работая над всем, начиная от противодействия оружию, созданному в Древнем Мире и заканчивая оружием, созданным ими же.
Эти одаренные работали день и ночь на нижних этажах Цитадели, многие секретно, над вещами о которых редко говорил Барах. Магда вспомнила ужасные сплетни Тилли о некоторых из этих замыслов. Хотя Магда не всегда верила всему, что говорит Тилли, она знала, что это, вероятно, было недалеко от истины.
Если совет не согласится с планом Альрика Рала и одаренные не придумают свою защиту, Новый Мир будет потерян.
Но, с другой стороны, это означало сделать Альрика Рала больше, нежели обычным королем. Это означало сделать его властителем всего Нового Мира. Это означало позволить ему создать империю и назвать себя ее властителем.
Даже если Магда смогла бы повлиять на Совет, хотела бы она быть частью этого? Хотел бы Барах этого?
Она вспомнила себя ранее этим днем на вершине стены, как будто в тумане, готовясь броситься в объятия смерти. Несмотря на то, что было несколько часов назад, это становилось похожим на сон из далекого прошлого.
Неужели она была серьезна? Неужели она действительно в душе желала смерти? Покончить с собой? Разумеется, она все еще была убита горем, и будущее казалось мрачным, но уже несколько по-другому.
Она вспомнила шепот, побуждающий ее прыгнуть.
Возможно ли это?
Если это было правдой…
Ее губы были сухими, как пыль.
— Я поняла, что вы имеете в виду, Лорд Рал, — Магда переплела пальцы, отойдя на несколько шагов и пытаясь осознать всю чудовищность происходящего. В последние несколько дней ее жизнь перевернулась с ног на голову. Все изменилось. Несмотря на неопределенность войны, ее муж был защитой. Сейчас, больше не было защиты. Сейчас она могла положиться только на себя.
— Тогда вы должны действовать, — сказал Альрик. — Вы должны сделать все возможное, чтобы убедить совет помочь мне защитить Срединные Земли от сноходцев.
Магда, глядя в темный угол комнаты, которого почти не достигал свет свечей, наконец обернулась. Она согласилась с его мрачными опасениями.
— Вы правы. Не знаю, смогу ли я убедить их прислушаться ко мне, но должна попытаться. Я должна найти способ уговорить их. Правда на нашей стороне. Может быть, мне удастся доказать им это и заставить понять, что они должны действовать ради всех нас.
Он испустил глубокий вздох, кивнув.
— Спасибо вам, Магда. Будем надеяться, что вы сможете убедить совет. Это может быть нашим единственным шансом.
Но боль врезалась в нее так внезапно, так неожиданно, так жестоко, что у нее перехватило дыхание.
Мускулы Магды одеревенели, когда жгучая боль пронзила голову. Она чувствовала, будто полдюжины раскаленных иголок в одно и то же время вонзились в уши, виски и основание черепа.
Бритвенно острый всплеск боли поразил нервы прямо под ушами, как будто еще более раскаленные иглы вонзились прямо за ее челюстями с обеих сторон. Глаза наполнились слезами, и рот широко открылся, но она не могла закричать. Она не могла сделать вдох. Тяжесть ужасной агонии сделала мышцы неподвижными.
Лорд Рал нахмурился.
— Магда?
Она могла видеть недоуменное беспокойство на его лице, но не могла открыть рта, чтобы сказать, что случилось. Она хотела кричать, но никак не могла сделать этого. Больше всего, она хотела заставить неожиданную, дикую боль остановиться.
Она не могла больше вынести ни секунды этой боли. Так же сильно, как хотела жить, она хотела бы сейчас умереть, если бы это дало ей освобождение.
24 
