Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
173 
– А летом их не было! – Голос принца звучал почти обиженно.
– Были, – ответил эльф, – только мы не знали и не могли их видеть.
Ильза решила не отставать от Энки по части мудрости.
– Лучше поздно, чем никогда! – сказала она важно.
Эдуард озирался с опаской.
– Будь я некромантом, я бы здесь на каждом шагу скагаллы поставил.
– Молодец, – похвалила Меридит, – стратегически мыслишь! Но от них зимой толку нет. Внешний круг заносит снегом, и ничего не действует.
– Хорошо! – обрадовался стратегически мыслящий принц.
– Не очень. Нет скагалл – найдется что-нибудь другое, о чем мы не знаем, – поспешила разочаровать сильфида.
Хельги, за редким исключением, предпочитал смотреть на жизнь с оптимизмом:
– Может, некромант настолько уверен в надежности рыбьего склада, что не считает нужным его охранять?
Подтверждалось второе предположение. До самого подножия гор путники добрались беспрепятственно. Даже облеты на рохе прекратились.
– Не к добру это, ох не к добру! – как старуха каркала Энка. Меридит настойчиво призывала подругу заткнуться.
Итак, до гор добрались: подъем местности становился все круче, а берега Иткелен все выше, река ныряла в гигантское ущелье, похожее на горло дракона изнутри. Остановились.
– И куда теперь? – озвучил гном общий немой вопрос; из-за сильного ветра ему приходилось орать.
Хельги устремил глубокомысленный взор вперед, на расселину, по которой Иткелен несла свои ледяные воды из страшного Инферна в счастливый Аваллон.
– Очень необычное явление… – изрек он задумчиво.
– Какое? – спросил гном.
– Как правило, реки берут начало в горах и текут вниз. Текут вниз! – Порыв ветра заглушал его голос. – А Иткелен прорезает насквозь молодой горный хребет, при этом исток ее находится на равнине. Странная ситуация. Если только предположить, что в этом месте, – он кивнул на ущелье, – проходит действующий разлом…
– Тьфу! – плюнул Орвуд. – Кто о чем, а гурр о помойке!
Ильза была любознательной девушкой:
– А зачем гурру помойка? И я не помню, кто такой гурр.
– Помнишь, по дороге на Трегерат волосатый бежал? Мы его спасали. А помойка ему нужна затем, что он с нее питается.
Ильза сочла нужным оскорбиться:
– Хельги не гурр, по помойкам не шатается!
Хельги хихикнул немного смущенно. В его бурной жизни всякое случалось. Когда бежишь из плена по вражеской территории, не приходится быть слишком разборчивым.
– Мне не интересно, где он находит себе пищу, – ворчал гном. – Мне интересно, о чем он думает. А думает он о чем угодно, но не о деле. Нам нужна конструктивная идея, что делать дальше.
– А кто у нас главный специалист по горным недрам? И вообще, если в твоей голове помещается только одна мысль, это не значит, что у других так же. Хочешь идею – пожалуйста: рыбы прячутся под землей – это своего рода клад, а у нас есть папоротник.
Пользоваться этим магическим цветком никто не умел, действовали наугад. Рагнар вышел вперед, держа его на вытянутых руках. Сделал несколько шагов на восток, свернул к югу, вернулся назад. Папоротник лежал в его ладонях, сухой и безжизненный. Но стоило рыцарю повернуться лицом на север – из глубины «соцветия» полилось слабое, но вполне различимое свечение.
– Туда нам и надо! – обрадовался рыцарь.
– Хочется верить, – вздохнул Хельги. Его аналитический ум усмотрел изъян в собственной конструктивной идее: как знать, нет ли в здешних местах других кладов кроме рыб и не станет ли папоротник гонять их по горам, пока они не обойдут все тролльи норы и старые разбойничьи схроны?
Нет, папоротник будто знал, что от него требовалось. Ровным розовым светом указывал путь, а мелкие попутные клады (таких встретилось два) обозначал короткой яркой вспышкой.
Первый раз он привел их к тролльей пещере. Эльф отказался спускаться внутрь из принципа. Остальные полезли из любопытства.
– А вдруг там живой тролль? – пугала Энка Ильзу.
Девушка не поддавалась:
– Если там живой тролль, это не клад, а имущество живого тролля. Папоротник его не покажет.
Пещера пустовала лет пятьсот, не меньше. На дне вперемешку с костями людей, нелюдей и оленей под слоем вековой пыли лежали кучи монет чеканки Старых Царств, золотые украшения в стиле Ренессанс, давно вышедшие из моды, неуклюжие старинные доспехи, а главное – оружие! Оно занимало целый угол, качеством не отличалось, зато почти треть его была выкована из драконьего серебра. В эпоху Старых Царств на магический металл еще не вышел запрет.
173 
