69 
Бри вспомнила прогулку на яхте, поездки на автомобиле, обеды и ужины, когда Рив сидел рядом и, время от времени склоняясь к ее уху, нашептывал свои замечания, отличавшиеся наблюдательностью и точностью характеристик.
– Мне с ним интересно. Он очень сильный, умный и немного гордец, – улыбнулась она.
– Да, ты, кажется, попалась, – Кристина следила за выражением лица подруги, – и я рада за тебя.
Бри хотела засмеяться, но лишь скривила губы и, скрывая растерянность, поднесла чашку к губам.
– Ты скоро с ним познакомишься и сама сможешь составить мнение.
– Хммм. – Кристина замешкалась, рассматривая печенье, и, наконец, выбрала самое красивое. – Кое-что меня все-таки беспокоит.
– Что именно? – Бри насторожилась. – Что, скажи мне.
– Где ты встретила его? Не могу поверить, что ты встретила этого совершенно замечательного, умного и гордого мужчину в прошлом году в Штатах, а потом пробыла со мной в Хьюстоне целых три дня и не обмолвилась о нем ни словом.
– О, королевские особы так воспитаны, их приучают быть сдержанными. – Бри попыталась отшутиться и стала с серьезным видом выбирать печенье.
– Но, послушай, ты тогда сказала, что в твоей жизни нет мужчины, к которому ты испытываешь нежные чувства, и мужчины тебя вообще не интересуют. А я охотно поддержала тебя, потому что как раз только что разорвала отношения и была очень зла на сильный пол.
Бри почувствовала, что безнадежно увязла во лжи.
– О, наверное, я еще не была уверена в своих чувствах. Или в его.
– Но как вы, не будучи толком знакомы, вдруг воспылали любовью друг к другу?
– Наши семьи всегда поддерживали связь, и знаешь, Рив был в Кордине на моем дне рождения, когда мне исполнилось шестнадцать.
– Не хочешь ли ты сказать, что именно тогда в него и влюбилась?
Бри не знала, что отвечать. Она не помнила того дня.
Неожиданно Крис нашла эту идею милой.
– Послушай, тогда это вполне объясняет твое равнодушие ко всем тем интересным мужчинам, которых мы встречали в Париже. Я счастлива за тебя. – Она положила руку на руку Бри дружеским жестом, и Бри почувствовала, как от такого участия ее глаза наполняются слезами. – Я рада, что он был рядом с тобой, когда… – Крис спустила ноги на пол и серьезно посмотрела на подругу. – Послушай, я не хочу настаивать, но хотелось бы узнать все от тебя самой и поговорить откровенно. Пресса была полна слухов, и, как я понимаю, до сих пор никто не понес наказания…
– Полиция ведет расследование.
– Но они так никого и не поймали, и ты не можешь чувствовать себя в безопасности с тех пор.
– Нет, не могу. Я себя ловлю на том, что, как бы ни была занята, иногда меня охватывает тягостное предчувствие беды.
– О, моя милая Бри, – Крис обняла подругу, – я так испугалась за тебя. – Она смахнула непрошеную слезу. – Ты знаешь, каждый раз, когда я читала эти дикие заголовки, я просто сходила с ума.
Бри попыталась взять себя в руки и прекратить опасный разговор.
– Забудь об этом, все кончено.
Слезы высохли. Кристина не могла понять подругу и даже обиделась на такое явное нежелание посекретничать. Помолчав, она потянулась за своей сумкой.
– Нет. Не уходи! – воскликнула Бри, в которой боролись противоречивые чувства: желание выговориться, довериться и привычная осторожность. Она внимательно взглянула на подругу и вдруг решилась: – Мы ведь хорошие друзья?
Крис не смогла сдержать удивления и обиды:
– Бри, почему ты…
– Нет, просто скажи мне.
Кристина положила сумку на место.
– У меня есть родная сестра, я очень люблю ее, – сказала она, – и нет ничего такого на свете, что бы я для нее не сделала. И то же относится к тебе, я так же люблю тебя.
Бри закрыла глаза на мгновение и сказала:
– Сядь, Крис.
Усадив подругу, она села рядом и рассказала ей все. Кристина, бледная, с широко раскрытыми глазами, перебила ее только два раза, уточняя. Потом долго сидела внешне спокойная, хотя внутри у нее кипело, как внутри вулкана.
– Вся эта история дурно пахнет, – наконец по-техасски грубо отреагировала она.
Бри удивилась:
– Прости?
– Политика всегда дурно пахнет, и американцы первые это сказали, а твоя история только подтверждает. Она воняет.
И почему-то грубоватая реплика принесла Бри долгожданное спокойствие. Она вздохнула и взяла печенье из корзинки.
69 
