51 
Должно быть, она выглядела пораженной, потому что Ченс внезапно оказался подле нее, обнял за талию и мягко, но непреклонно увлек к палатке. Он мог быть с ней чутким и внимательным, поняла Санни, но не принял бы отказа.
Санни откашлялась, пытаясь обрести самообладание.
– Тебе самому понадобится футболка, чтобы не замерзнуть…
– Ты шутишь, верно? – улыбнулся Ченс. – Или на самом деле думаешь, что мы всю ночь будем спать?
Санни никак не могла заставить себя улыбнуться.
– Это и в голову мне не приходило. Я имела в виду, что футболку ты наденешь после.
– Я так не думаю, – сказал он, и его руки занялись застежкой ее джинсов.
В рекордно короткое время они очутились в палатке полностью обнаженными. Ченс выключил фонарик, чтобы не расходовать заряд батареек, и их окутала непроглядная темнота, такая же, как и предыдущей ночью. Санни обнаружила, что, когда занимаешься любовью на ощупь, не видя друг друга, это значительно обостряет другие чувства. Она остро ощутила грубые, шершавые мозоли на ладонях Ченса, стоило ему только провести руками по ее телу. Словно исследуя, Санни ласкала его мощные плечи и торс, чувствуя, как сильные мускулы перекатываются под кожей, от которой исходил головокружительный мужской аромат. Она наслаждалась вкусом Ченса, не в силах насытиться его поцелуями. Санни упивалась гладкой твердостью его губ, острыми краями зубов; она обвела пальчиками его соски и почувствовала, как они затвердели от ее прикосновений. Ей понравился хриплый стон, который вырвался у Ченса, когда она дотронулась до мягких тяжелых мешочков у него между ног, и то, как они напряглись, когда она легонько сжала их в своей ладони.
Санни потрясенно провела рукой по его пульсирующему естеству, недоумевая, как же оно могло помещаться в ней? Длинный твердый ствол заканчивался гладкой выпуклой головкой, повлажневшей от выделившейся жидкости. Зачарованная, Санни опустилась вниз и сомкнула губы на его бархатистой плоти, а затем медленно облизала чувственную влагу.
Ченс выдохнул замысловатое проклятие и опрокинул ее на спину, молниеносно изменив положение их тел. Тесное пространство маленькой палатки ограничивало движения, но он ловко перемещался в нем с присущей ему хищной грацией.
Санни засмеялась, удивляясь волшебству, которое возникло между ними, и обвила Ченса руками за шею, когда он накрыл ее своим сильным телом.
– Тебе не понравилось?
– Я чуть не взорвался, – проворчал он и добавил, распознав в ее голосе лукавую улыбку: – Что ты замышляешь?
– Полагаю, я все равно смогу проделать это с тобой. Мне, вероятно, придется применить какую-нибудь хитрость и связать тебя. Но, думаю, я справлюсь с этим.
– Нисколько не сомневаюсь. Только предупреди меня, когда задумаешь провернуть эту ловкую операцию, чтобы я заранее снял с себя всю одежду.
Этим днем, захваченная в водоворот его любовных ласк, Санни даже не предполагала, что они будут вот так непринужденно болтать, обмениваясь шутками и игриво поддразнивая друг друга. Она ни за что не поверила бы, что сможет так естественно, без всякого стеснения развести ноги, обхватывая ими бедра Ченса. Санни не могла и подумать, что им будет вместе настолько хорошо и удобно, словно сама природа задумала и вылепила их тела так, чтобы они идеально подходили друг другу. На самом деле, природа так и поступила; только Санни до сих пор не понимала этого.
Ченс вновь подарил ей кусочек особенного, дивного волшебства, покрыв жаркими поцелуями все ее тело. Его волосы коснулись внутренней поверхности бедер Санни, и она заметалась под его умелыми губами в невыносимой сладостной пытке, разлетевшись в пароксизме страсти на тысячи осколков. После того, как Санни снова смогла дышать, а под ее закрытыми веками перестали кружить, вспыхивая в темноте, разноцветные искры света, Ченс нежно поцеловал ее в живот и склонил на него свою голову.
– Бог мой, какая же ты пылкая, – выдохнул он.
С уст Санни сорвался приглушенный звук, очень похожий на смех.
– Да, я такая. Во всяком случае, с тобой.
– Только со мной, – в его голосе прозвучали мрачные нотки собственника и мужского триумфа.
– Только с тобой, – прошептала Санни, соглашаясь.
Ченс надел презерватив и скользнул между ее бедер. Она подавила крик, готовый сорваться с губ; он был таким большим и твердым, а внутри у нее все воспалилось и саднило. Ченс легонько двигался взад-вперед, пока не ощутил, как Санни расслабилась, повлажнела и с легкостью приняла его в свое тело. Постепенно его выпады ускорились, стали более мощными. Но даже тогда Санни чувствовала, что он сдерживает себя, стараясь не навредить ей. Ченс в последний раз погрузился в ее сладостный жар до половины своей длины и замер, когда сокрушительная волна наслаждения накрыла его, лишая способности мыслить. Крепкое, сильное тело Ченса содрогнулось в мучительно-сладкой дрожи освобождения.
51 
