94 
— Да, — простонала она.
— А после того, как я с тобой закончу, ты никогда не сможешь забыть меня. Я войду в тебя, как клеймо, и твоя кожа будет носить мой отпечаток до конца твоих дней. Скажи, что ты тоже меня хочешь, Джессика.
« И прости меня за грехи, которые я собираюсь совершить, а ты о них даже не догадываешься».
— Я хочу тебя… о-о-ох! — Ее ответ прервался вздохом, когда он мощно двинул бедрами.
Горец довольно улыбнулся. Между ними было слишком много одежды. Он хотел почувствовать, как она, влажная, скользкая и жаркая, сомкнётся вокруг его плоти. Кейон расстегнул оставшиеся две пуговицы на ее джинсах и спустил их на бедра Джесси, оголяя ягодицы.
И судорожно вздохнул, стягивая джинсы ниже, на лодыжки, но не дальше, чтобы ее ноги оказались спутанными.
— Ты хочешь почувствовать меня внутри, Джессика?
— Да!
— Медленно и плавно или жестко и быстро? Чего ты хочешь, Джессика?
— Да! — вскрикнула она.
Кейон рассмеялся. Он чувствовал себя триумфатором. Любой мужчина мечтал бы о безоговорочном «айе» от такой великолепной женщины.
Он приподнял ее бедра, заставляя Джесси принять позу, в которой он хотел ее взять. Он развел ее ноги, раздвинул бедра так, чтобы колени девушки слегка согнулись, шагнул вперед. И прижал ее спущенные джинсы ботинками, натягивая на лодыжках так, чтобы она оказалась беспомощной, в ловушке между его большим телом и столом.
Теперь, когда ее ноги были раздвинуты и обнимали его бедра, а попка была вдернута вверх, он мог добраться до самых сокровенных ее местечек. Лежа на животе, Джесси могла только принимать то, что он собирался ей дать. У нее не осталось возможности контролировать ситуацию. А если она все же попытается сделать это, ему достаточно дернуть ногой ее джинсы, чтобы лишить возможности двигаться.
Позже он позволит ей контролировать все, что она пожелает, — как бы это ни уязвляло его мужское самолюбие. Он позволит ей связать его хоть девятью разными способами, если она захочет, — но именно сейчас любая крупица ее контроля ослабила бы его контроль над собой, который и без того был изношен не хуже штанов, в которых он был в день своего пленения.
Они распались на лоскуты целую вечность назад.
Джесси ахнула, когда Кейон оказался между ее ног. Она была влажной и не могла бы пошевелить нижней частью тела, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Никогда раньше она не испытывала такого безграничного возбуждения, как сейчас, беспомощно распластавшись под ним.
Горец был сзади, ее большой, сильный, невероятно сексуальный горец, и она вдруг вспомнила, как впервые увидела его в кабинете профессора, жутковатой тенью чьего-то присутствия в зеркале. У Джесси мелькнула мысль, что уже в тот момент как-то предопределилась эта ситуация. Это было неизбежно. И не важно было, куда она пойдет, все равно в итоге она оказалась бы распластанной на столе и, затаив дыхание, ждала, когда он войдет в нее. Какое-то слово вертелось у нее на языке, что-то по поводу событий, которые складываются невероятным образом. Это была не «синергия» и не «совпадение», но слово начиналось на букву «с»…
А потом его большие ладони стянули ее свитер через голову, освобождая ее грудь, и у Джесси не осталось ни мыслей, ни слов. Кейон подхватил ее грудь ладонями, пощипывая и перекатывая соски между пальцами, потом завел ее руки вперед. Ее соски горели от прикосновения к холодному дереву.
— Держись за край стола, девочка. Пусть руки будут у тебя над головой, вот так.
Она сглотнула и вцепилась в край стола.
Одной рукой Кейон обхватил ее сзади за шею. Повернул ее голову, прижал щекой к столу. Перед глазами Джесси оказалась резьба из кельтских узлов, разделявшая две панели столешницы. Кейон положил ладонь ей на затылок, удерживая в таком положении.
А вторую руку горец опустил между ее ног, раздвигая ее мягкие складки.
Джесси беспомощно захныкала. Ширинка на его джинсах была уже расстегнута. Она сама ее расстегнула, когда он поцеловал ее во второй раз, в то время как остальные МакКелтары были в библиотеке. Она ждала, прикусив нижнюю губу, ждала первого обжигающего проникновения.
И содрогнулась всем телом, когда твердая толстая головка его члена коснулась ее входа. Кейон терся об нее, размазывая влагу, скользил, поддразнивая, но не входя. Джесси задергалась, отчаянно желая почувствовать его внутри, ощутить толчки, которые успокоят ее, выпустят это невероятное напряжение из ее тела. Кейон снова дернул ее за джинсы, сковывая лодыжки и вынуждая лежать смирно.
94 
