41 
Тарн грустно улыбнулась:
— Честно я могу сказать только одно: не знаю.
Однако ей было известно совершенно точно: когда Каза больше не будет рядом, ее уделом станут боль, отчаяние и тоска.
И этот день стремительно приближался.
— Ты, милая, не очень торопилась, — приветствовала ее тетя Хейзел. На полном лице женщины появились мученические морщины. — Я же говорила, что это очень срочно.
Тарн наклонилась и поцеловала ее в щеку:
— Я приехала, как только смогла. Что вы хотите от меня?
— Ты должна разобраться, что происходит! — крикнула тетя Хейзел. — Что нужно полиции от моей бедной Эви? Попытка самоубийства — не преступление. Почему же они ее мучают? Если им надо вцепиться в кого-нибудь, пусть займутся негодяем, который довел ее до этого. Так и скажи им.
Тарн была потрясена:
— Эви заинтересовалась полиция? Не может быть!
Миссис Гриффитс кивнула:
— Им нужна помощь в расследовании. Так они всегда говорят. — Она всхлипнула. — Ее отец, наверное, переворачивается в гробу при одной мысли об этом.
— Здесь какая-то ошибка… — начала Тарн, но тетя Хейзел перебила ее:
— Конечно, ошибка, и тебе надо разобраться во всем этом прежде, чем моя девочка совершит еще что-нибудь ужасное.
По щекам пожилой женщины потекли слезы. Тарн дала ей платок, потом заварила чай, утешала, а сама ничего не могла понять.
Конечно, полицейское расследование объясняет запрет на посещения. Но что могла натворить Эви, если попала в поле зрения полиции?
— Тетя Хейзел, как вы узнали про полицию?
— Племянник миссис Бенсон — адвокат. Ты не желала мне помочь, и он составил для меня письмо с требованием разрешить видеться с моей бедной девочкой. Тогда это и выяснилось. Он занимается завещаниями и имуществом и не может продолжать это дело. Но ты должна.
Тарн осторожно поинтересовалась:
— Тетя Хейзел, не было ли чего-то в поведении Эви, что показалось бы вам подозрительным? Встревожило бы?
— Эви всегда была золотой девочкой! — На щеках миссис Гриффитс выступили красные пятна. — У нее все было прекрасно, пока она не встретила это чудовище, Каза Брэндона, погубившего ее. Зачем она устроилась в эту проклятую компанию?
— А вы не знаете, кем она там работала и как долго?
— Где-то в администрации, а когда она перешла в шотландскую компанию, ее повысили, сделали старшим менеджером.
— Шотландскую компанию? — повторила Тарн. — Какую именно?
— Ах, ну… «Мак…» Не помню. — Миссис Гриффитс взяла другой платок. — Почему ты копаешься в прошлом, когда Эви нужно помочь сейчас?
Тарн вспомнила бумаги, которые нашла в квартире Эви.
— Она работала в компании «Макнафтон»?
— Может быть. — Миссис Гриффитс всхлипнула.
Тарн обняла ее:
— Обещаю вам, я постараюсь разобраться в том, что происходит.
Компания «Макнафтон» располагалась в симпатичном офисе.
— Добрый день, — улыбнулась Тарн белокурой секретарше. — Я хотела бы получить у вас кое-какую информацию.
Секретарша посмотрела на нее с сомнением:
— Если вы ищете работу, должна предупредить: компания предъявляет очень высокие требования к уборщикам жилых домов и офисов. Претендент должен представить по крайней мере три рекомендации.
— Дело не в этом, — сказала Тарн. — Мне нужны сведения о моей родственнице, которая до недавнего времени работала здесь в администрации.
— Сомневаюсь, — холодно ответила секретарша. — Это семейная фирма мистера и миссис Макнафтон и их двух сыновей. Они же являются менеджерами.
— Но я уверена, что пришла именно в ту компанию. Мою двоюродную сестру зовут Эвелин Гриффитс.
Последовало долгое молчание. Затем секретарша сказала:
— Боюсь, я не могу вам помочь.
— Может быть, мне стоит поговорить с кем-нибудь еще? С миссис Макнафтон, например?
Секретарша покачала головой:
— У нас существует строгое правило: не говорить о прежних или нынешних служащих с посторонними. Если вы родственница мисс Гриффитс, почему бы вам не выяснить у нее все, что нужно? До свидания.
Она открыла лежавшую на столе папку и стала нарочито внимательно просматривать бумаги.
— Спасибо, — пробормотала Тарн. — Я так и сделаю.
41 
