80 
Друзья поймут, подумал он.
Они пролетели сквозь туннель и повернули к Водному пути.
Он весь был в огоньках — это мерцали факелы погребальных лодочек.
К ним присоединились около пятидесяти бойцов, и еще Грегор увидел несколько зубастиков.
— Зубастики тоже будут драться? — спросил Грегор у Викуса.
— Не эти. У этих специальная миссия. Крысы ведь передают секретную информацию через сеть шпионов. А у нас сейчас нарушилась передача информации. Мы можем отследить крыс, которые общаются между собой через код, а потом при помощи зубастиков запустить к крысам дезинформацию о наших планах и действиях, — ответил Викус.
Грегор смотрел, как солдаты и зубастики улетают прочь и исчезают в темноте, получив от Соловет инструкции.
— И какую информацию теперь получат крысы? — осведомился он.
— Что наши потери гораздо больше, чем мы ожидали, что наши силы недостаточны для того, чтобы их преследовать, что ты умер от ран, полученных в бою с Мортосом, — сказал Викус. — Пока крысы не знают, что мы разгадали Код Когтя — они будут думать, что все это правда.
— Вот почему Живоглот так настаивал на том, чтобы мы молчали! — понял Грегор.
— Это наше самое мощное секретное оружие. Только с помощью его мы можем выиграть эту войну, — произнес Викус. — Крысы сейчас уверены в своей безопасности. И мы атакуем их на равнине Тартара, как раз тогда, когда они меньше всего этого ожидают.
— Неожиданная атака, — повторил Грегор.
— Да. Пока они спят и даже не планируют контратак, — кивнул Викус. — Это наша единственная надежда. Регалия не скоро оправится после их нападения. Камнееды роют ходы к нашему стадиону и, возможно, где-то еще. Мы разрушили те, что обнаружили — но кто знает, сколько их осталось? Если Мортос останется жив и крысы снова нападут на нас — не думаю, что у нас будут шансы сохранить город.
К тому моменту когда они остановились на привал у выхода из туннеля, их стало заметно меньше: зубастики-дезинформаторы и их охрана исчезли, бойцы приземлились в нескольких километрах отсюда. Соловет провела на земле всего пять минут, а потом объявила, что улетает.
— Куда? — удивился Грегор.
— Прядущие до сих пор сомневаются, чью сторону следует занять. Они требуют моих личных гарантий их безопасности, когда война закончится, — ответила Соловет. — Я догоню вас и не позже чем через два дня присоединюсь к вам на равнине Тартара. Если битва начнется раньше — не забывай, что левая сторона — твое слабое место, Грегор.
И она улетела на Аяксе вместе со стражами Грегора, Горацио и Маркусом, летевшими по обе стороны от нее. Словно ничего особенного не происходило — и она летела на увеселительную прогулку.
Жизнь в лагере тем временем текла своим чередом. Живоглот и Викус, голова к голове, склонились над картой, Лиззи, Дедал и Хирония занимались расшифровкой сообщений, которые то и дело приносили летучие мыши. Найк, Арес и двое бойцов вместе со своими летучими мышами патрулировали территорию, а Босоножка, Темп и Газард играли в тараканов.
Грегор остался один на один со своими мыслями и сомнениями. Он ушел вглубь туннеля и там упражнялся с мечом и кинжалом. Спина еще не восстановилась, но если говорить начистоту — он и не думал, что ему это будет важно в бою, скорее просто хотел размять мышцы. Устав от упражнений, он попрактиковался в эхолокации, бегая в темноте по туннелю и определяя с помощью щелчков местонахождение стен и потолка. Было так здорово не волноваться о том, что батарейки могут сесть и он останется без света!
Примерно через полчаса он почувствовал, что ему надоело. Тогда Грегор решил попросить Живоглота поработать с ним в паре — может, крыс найдет возможность оторваться от карты.
Но когда Грегор вышел из туннеля, он увидел, что снаружи все замерло. И все замерли — никто не занимался тем, чем ему следовало заниматься.
— Что случилось? — с тревогой спросил Грегор.
— Мы только что получили сообщение. Крысы узнали, что Соловет направилась к паукам. Они собираются перехватить и убить ее, — негромко сказал Живоглот.
— Но как они узнали?! — воскликнул Грегор. — Они нас подслушали?
— Нет. Один из прядущих, похоже, слил информацию. Может, кто-то из бойцов — а может, и сама королева. Их понятия о верности очень условны, — произнес Викус.
Он выглядел спокойным, только лицо приобрело нездоровый сероватый оттенок.
80 
