Особенно,... 
22 
Макс хлопнул рукой по шершавому камню рядом с ней. Камень начал уже согреваться под теплым утренним солнцем. По улице струились запахи машин, кофе, горячих хот-догов. Это было обычным утром в Нью-Йорке, и все вокруг, все запахи и звуки, окружавшие его, были похожи на старых друзей,
— Я отодвинусь, как только мы поженимся.
Джулия нахмурилась.
— Как я могу быть в этом уверена?
Он пожал плечами.
— Потому что я это тебе говорю.
— О, — она со вздохом закатила глаза, — это, конечно же, все меняет.
Макс улыбнулся, оценив ее иронию. Каким бы ни был их брак, скучать им не придется.
— Давай просто сделаем это. Поженимся. Покончим с шантажом и… — Он оборвал себя на полуслове, увидев, как расширились ее глаза. — Что? Что такое?
— Насчет шантажа… — Она открыла кожаную сумочку. — Я собиралась сказать тебе об этом сразу же, как мы встретились, но ты был так увлечен всякими дерективами и указаниями, что я просто забыла.
Макс не обратил внимания на ее насмешку.
— О чем? О чем ты хотела сказать?
Девушка вытащила конверт.
— Вчера достала из почтового ящика.
Макс взял конверт и, прочитав записку, выругался сквозь зубы.
— По крайней мере, это доказывает, что, кто бы ни стоял за этим, он хорошо знает, что происходит в твоем доме.
— Очевидно. — В этот раз ее глаза уже не метали молнии, напротив, в них читалось смущение и беспокойство. — Иначе как бы он мог узнать, что я собираюсь замуж?
Нахмурившись, Макс положил письмо в конверт и засунул его в карман пиджака.
— Ты права. Каким-то образом он получает о тебе информацию. Мы не объявляли о нашей свадьбе, так что он мог об этом узнать, только поддерживая с кем-то связь в твоем доме. Либо он сам живет в доме 721, либо знаком с кем-то из жильцов.
— Это может быть кто угодно, — пробормотала она.
— Конечно. — Он огляделся, словно надеясь увидеть знакомое лицо, внимательно наблюдающее за ними. — Как только мы поженимся, тебе больше никто не будет угрожать. А пока я отнесу это письмо детективу Макгрею, а ты… — (Она вопросительно посмотрела на него.) — А ты в это время отправишься с документами к своему адвокату, чтобы он быстренько просмотрел их. А потом пойдешь домой собирать вещи. Чем скорее ты ко мне переедешь, тем скорее все неприятности останутся позади.
Она кивнула.
— Хорошо. Ужасно не хочется признавать, что ты прав, но… Во всяком случае, на этот раз.
Макс поднял левую бровь и взглянул на Джулию сверху вниз.
— Похоже, я выиграл войну.
— Не войну, — улыбнулась она, — просто битву.
— На данный момент я этим удовлетворен, — сказал он, наслаждаясь своей маленькой победой.
Аманда медленно обвела взглядом комнату.
— Не могу поверить. Стало так пусто!
— Я знаю, — вздохнула Джулия, опускаясь в одно из оставшихся кресел. Грузчики, которых нанял Макс, поработали на славу. Они быстро упаковали вещи, на какие она им указала, чтобы доставить их в квартиру Макса. Через каких-нибудь несколько часов она уже официально не будет являться жильцом дома номер 721.
И это было странное ощущение. Ей нравилась ее квартира. У нее было много хороших воспоминаний, связаных с этим местом. Сейчас она переезжала, выходила замуж за отца своего ребенка, готовилась стать матерью, уходя прочь от всего привычного, вступая в новый незнакомый мир.
К тому же она оставляла здесь свою подругу, в этом самом доме, где невидимая опасность незаметно подкрадывалась к своим жертвам.
Но когда она сказала об этом Аманде, та только рассмеялась.
— О, ради бога! Ну что особенного представляет моя бедная, лишенная любви, несчастная жизнь, чтобы заинтересовать уважающего себя шантажиста?
— Может, ты и права. — Джулия наклонилась вперед и, обхватив руками колени, посмотрела в безмятежные глаза подруги. — Ну а что, если прав Макс? Что, если этот шантажист имеет отношение к смерти Мэри Эндикотт?
Аманда на секунду замерла, потом, подняв руки, растрепала свои короткие светлые волосы, придав всей прическе вид стильной небрежности.
— Надо сказать, ты меня смутила на минуту, но все же ведь нет доказательств, что эта бедная женщина была убита. Вероятно, бедняжка либо прыгнула с крыши, либо просто упала.
— Я знаю, но…
— У тебя, конечно, может быть своя точка зрения, — сказала Аманда, вставая из кресла, — но я не собираюсь сходить с ума из-за того, чего не могу изменить. Клянусь, я буду осторожна. Но я не собираюсь портить себе удовольствие, наслаждаясь жизнью в этой шикарной квартире, отданной в полное мое распоряжение, испугав себя до смерти тем, что, возможно, не стоит и выеденного яйца.
22 
