2 
— Господи! — Кейти беспомощно развела руками. — В сумочке были деньги, ключи от машины, документы!
Полицейский слез с лошади и неторопливо подошел к девушке. На нем были черные джинсы и черная форменная рубашка с короткими рукавами. На шее висел серебряный свисток, переливавшийся на солнце, к поясу была прикреплена кобура, из-под стетсона[1] выбивались непослушные волосы цвета опавших листьев.
Кейти задумалась, пытаясь вспомнить, кого помимо Зака — героя детективов — напоминает ей этот полицейский.
— У вас что-нибудь болит? — участливо поинтересовался он.
— Нет, — покачала головой Кейти. — Меня всего лишь тошнит от самой себя.
— Напрасно вы оказывали сопротивление тому парню. Вы могли пострадать.
— Ненавижу быть жертвой, — буркнула девушка и отвернулась.
— Значит, вы скорее лишитесь жизни, чем дурацкой сумочки? А что, если бы мерзавец убил вас? — Полицейский снял шляпу и возмущенно тряхнул головой.
И вдруг раздался возглас удивления:
— Труман Уэст?! — Кейти не верила своим глазам.
— Да, — удивился он. — Разве мы знакомы?
Разумеется, он ее не узнал. Да и кто бы на его месте запомнил черты невзрачной пятнадцатилетней толстушки, безнадежно влюбленной в красавца из старших классов? Труман был королем школы. Он пользовался непререкаемым авторитетом у одноклассников, был дважды чемпионом юношеского родео, прекрасным наездником и, естественно, никогда не смотрел в сторону неуклюжей девчонки.
— Это я… — неуверенно произнесла Кейти, — Кейти Прентисс. Я раньше жила рядом с тобой на Ли-стрит в Уэзерфорде.
— Кейти?! — изумился Труман и неожиданно широко улыбнулся. — Малышка Кейти Прентисс?
— Да, я.
— Боже мой! — Взгляд Трумана скользнул по ее точеной фигурке. — Не могу поверить! Ты была такой…
— Толстой, — подсказала Кейти и мрачно ухмыльнулась.
Действительно, в пятнадцать лет она тщетно боролась с лишними килограммами и, помимо того, носила скобки и круглые очки. Никто не обращал на нее внимания, разве что одноклассники иногда хихикали за спиной и дразнили четырехглазой коровой с железными зубами. И даже теперь, десять лет спустя, жестокие насмешки все еще звучали у нее в ушах.
— Потрясающе! — Труман беззастенчиво разглядывал ее. — Ты изменилась… Я бы ни за что не узнал тебя, если бы встретил на улице.
Кейти спокойно отреагировала на комплимент. Если бы Труман только знал, чего ей стоили подобные метаморфозы! В течение нескольких лет она каждый день по часу тратила на тренировки в фитнес-клубе, соблюдала строгую диету, а когда желаемый результат был достигнут, немедленно выбросила ненавистные очки, купила контактные линзы, изменила прическу и почти полностью обновила гардероб. Теперь бывшие одноклассники, которые насмехались над ней в прежние времена, не находили слов, чтобы выразить свое изумление. Кейти нравилось смотреть, как вытягивались их лица, когда эти ребята встречали ее.
— Благодарю за комплимент, — невозмутимо произнесла она.
— Кейти Прентисс… — словно во сне повторил Труман. — Невероятно!
Он вновь ослепительно улыбнулся, а по спине Кейти пробежали мурашки. Возможно, она и превратилась в красавицу, но в душе оставалась все той же неуверенной в себе, забитой, закомплексованной пятнадцатилетней девчонкой, находившей единственное утешение в чтении. И если бы не Тесс Дюпри, главная героиня детективных романов, по которым позже сняли сериал, Кейти никогда бы не нашла в себе силы побороть страх и сейчас бы стояла, переминаясь с ноги на ногу, не зная, что сказать.
А Труман был все так же неотразим — широкоплечий, сильный, по-мужски красивый… Любая женщина мечтает о таком возлюбленном. Труман возмужал еще больше с тех пор, как учился в школе, и, конечно, притягивал к себе взгляд.
— Так как насчет того, чтобы найти мою сумочку?
— Я напишу рапорт, но сначала ты должна ответить на несколько вопросов.
— Вообще-то… — Кейти замялась. — Я, как бы это сказать, немного опаздываю на свадьбу Дженни…
— На свадьбу Дженни? Твоя крошка сестра выходит замуж? Ты, наверное, шутишь…
— Вовсе нет. Дженни двадцать три года, она давно уже не маленькая девочка. А ее жених, Марк Баррингтон, — мировой парень! — Кейти взглянула на изящные серебряные часики, застегнутые у нее на запястье. — Черт побери! Должно быть, они уже муж и жена. Что ж, теперь мне, очевидно, устроят публичную казнь. Как раз все собрались…
2 
