119 
Уильям предпочел бы лечь в постель с бутылкой виски, но когда он вошел в свою комнату, которую так любовно обставлял для жизни с Курой, его ждал сюрприз: в маленьком салоне витал ароматный запах чая; печка для согревания ног обеспечивала температуру напитка; рядом стояли два стакана и бутылка рома.
Уильям не удержался. Сначала он схватил бутылку рома и сделал большой глоток. Но кто мог приготовить для него все это? Уж точно не Гвинейра или Моана с Кири. Маори не понимают таких вещей, да и дел у домашней прислуги по горло.
Уильям недоверчиво огляделся по сторонам — и услышал звонкий смех, доносившийся из ванной комнаты.
— Ужасный день! Мне пришлось заниматься в школе для маори, и вода протекала через крышу… Как можно додуматься до того, чтобы накрыть хижину пальмовыми листьями? А потом я подумала, что ты вообще на улице… должно быть, замерз…
В дверях ванной стояла Хизер Уитерспун, на лице — сияющая улыбка, поверх темного платья — передник, как у послушной горничной. Жестом она пригласила его в ванную, наполненную горячей ароматной водой.
— Хизер, я… — Уильяма разрывало между благодарностью, желанием и сознанием того, что позволить ей соблазнить себя будет верхом безумия. Но Куры нет уже так давно…
— Ну же, Уильям! — сказала Хизер. — У нас есть час, раньше стол внизу накрывать не будут. Мисс Гвин должна присматривать за кухней, мистер Джеймс сидит у камина, а Джек занят домашними заданиями. Бояться нечего. Никто не видел, что я сюда входила.
Уильям мимоходом задумался над тем, притащила ли она сама горячую воду, и не смог себе этого представить. А потом он перестал думать. Слишком заманчивой была идея нырнуть в горячую воду, позволить ей массировать ему плечи, гладить его и наконец позволить отвести в постель.
— Я ведь тоже не хочу, чтобы кто-нибудь заметил нас, — промурлыкала Хизер. — Но нам и без того тяжело. Нельзя еще и жить, как в монастыре…
С этого вечера отношения между Уильямом и Хизер вспыхнули с новой силой. Он забывал о своем нежелании и опасениях, едва оказывался в ее объятиях, и успокаивал себя тем, что Кура наверняка тоже не целомудренна, и, кроме того, когда он овладевал Хизер в темной комнате с закрытыми глазами, перед его мысленным взором стояли только лицо и тело жены…
Глава 2
Илейн О’Киф брела по главной улице городка под названием Греймут, что на Западном побережье. «Какой омерзительный городишко, — мрачно думала она. — И название подходящее!» Хотя раньше она и слышала, что город назвали по устью реки Грей, но все это напоминало Илейн серую пасть, которая грозила поглотить ее. Наверняка при хорошей погоде городок выглядел не настолько омерзительно [6] . В конце концов, Греймут был расположен на узкой прибрежной полоске между морем и рекой, и одно-и двухэтажные дома, обрамлявшие улицы, казались такими же новыми и опрятными, как и в Квинстауне.
Греймут тоже считался процветающим городком, хотя был обязан своим богатством не золотым приискам, а профессионально оборудованным угольным шахтам, открытым несколько лет назад. Илейн спросила себя, ей кажется или же в воздухе действительно витает угольная пыль и вместе с дождем и туманом мешает дышать? В любом случае атмосфера казалась ей совершенно не такой, как в родном городе, оживленном и уютном. Конечно, золотоискатели в Квинстауне надеялись вскоре разбогатеть. А шахта приносила хороший доход только своим владельцам, обрекая простых шахтеров на мрачную жизнь под землей.
Сама Илейн никогда не выбрала бы этот город, но после нескольких недель скачки по горам с нее в какой-то момент просто стало довольно. В первые дни бегства ей хотя бы повезло с погодой. Поначалу она ехала вдоль Хаас-ривер и как можно чаще старалась идти по воде, чтобы запутать следы. Впрочем, она не думала, что за ней вдогонку пошлют собак. Откуда им взяться? И даже если бы Илейн выбрала другой путь, подковы Баньши почти не оставляли следов на сухой земле. Перед днем отъезда выдалось несколько сухих дней, и погода ей благоприятствовала, пока она не добралась до земли МакКензи. А потом все стало гораздо хуже. Илейн ужасно мерзла, хотя, укладываясь спать, укутывалась в те немногие одежды, что у нее были. Конечно, помогала попона для Баньши, но чаще всего она была мокрой от пота кобылы. Кроме того, Илейн терзал жуткий голод.
И это несмотря на то, что она довольно хорошо разбиралась в местных растениях — Флёретта часто брала с собой детей на «поиски приключений», да и Джеймс МакКензи играл со своими внуками в игру «выжить под открытым небом», которую в молодые годы находила столь интересной Гвин. Впрочем, тогда у них были маленькие лопатки, чтобы копать, ножи, чтобы чистить корни или потрошить рыбу, и, конечно же, крючки для рыбной ловли и леска. Сейчас у Илейн ничего этого не было. Даже разжечь костер удавалось не всегда; если у нее и получалось выбить искру из камней, то это было безнадежным занятием, поскольку начались дожди. В первые дни она время от времени ловила руками форель и жарила ее, но постоянно опасалась того, что огонь может выдать ее. По той же причине девушка не отваживалась стрелять по вездесущим кроликам. Впрочем, Илейн все равно промахнулась бы; она ведь даже в грудь Томаса не попала всего с нескольких шагов. Как же она сумеет подстрелить кролика?
119 
