Особенно,... 
32 
Анджело стянул с нее оставшуюся одежду. Он умело ласкал Флору, и она вздрагивала в его объятиях, жаждущая, трепещущая… Подтянув ее к краю постели, Анджело раздвинул ей ноги, и рука Флоры невольно двинулась вниз, чтобы хоть как-то прикрыться.
— Не надо, — прошептала она дрожащим голосом.
Взгляд Анджело не скрывал его желания.
— А я хочу, — сказал он. — Я люблю твое тело, querida mia.
Одним быстрым движением он стянул с себя брюки, трусы-боксеры и снова повернулся к ней. Его язык скользил по ее бедру, опускаясь все ниже и ниже. Дрожь предвкушения пробежала по ее телу. Когда он коснулся самых сокровенных мест, Флора застонала. Никогда еще в жизни она не ощущала такой остроты чувств. Ее бедра на мгновение сжали его голову, и крик наслаждения вырвался из ее горла.
— О, Анджело! — выдохнула Флора, когда он снова поцеловал ее.
А затем он поудобнее положил ее расслабленное тело на постель и сделал несколько осторожных движений. Удовлетворенный стон вырвался у него, когда он глубоко вошел в нее.
— У тебя там так плотно, querida mia, так восхитительно плотно…
— У меня не было возможности попрактиковаться, — призналась Флора, ликуя от ощущения, что ее внутренние мышцы то сжимаются, то снова растягиваются.
«Может ли человек умереть от наслаждения?» — подумала она.
Анджело удивленно посмотрел на нее, недоумевая, что она хотела этим сказать, но ее глаза были закрыты, и сейчас она больше ничего не собиралась говорить. Он приподнял ее бедра, чтобы проникнуть глубже. Дрожа от опьяняющего наслаждения, Флора изгибалась под ним, подхватывая его ритм, желая снова достичь восхитительного финала.
Ощущение блаженства все нарастало, и вот ее тело вздрогнуло, когда волна горячего наслаждения, как цунами, прокатилась по ней.
Минуту или две Флора лежала в его объятиях, не в силах пошевелиться.
— Ты стоишь того, чтобы так долго ждать тебя, querida mia, — сказал Анджело, отводя с ее лица упавшую огненную прядь.
Ее ресницы дрогнули, она посмотрела на его красивое смуглое лицо и придвинулась ближе, чувствуя глубокую признательность за доставленное наслаждение.
И лишь одно не давало ей покоя. Когда она успела влюбиться в этого мужчину, который, как Флора не уставала себе повторять, ничего не значил для нее? В тот день на катере? В те недели, когда она отказывалась разговаривать с ним по телефону больше тридцати секунд? Или в тот день, когда узнала, что беременна, и он тут же предложил ей свою помощь?
Если честно, Флора не знала, когда это произошло. И как это приятно — чувствовать доверие к мужчине, не ожидая от него никакого подвоха.
— Ты сказал, я стоила того, чтобы меня ждать. Ну и как долго у тебя никого не было? — спросила Флора, тут же решив прояснить ситуацию.
Анджело рассмеялся:
— После тебя — никого.
Флора улыбнулась. Что ж, это совсем не плохой задел для их будущих отношений.
Словно смутившись от своего признания, Анджело тут же нахмурился:
— Не знаю, правда, почему… Другие женщины стали для меня как-то менее привлекательны, что ли. А может, потому…
— Давай только не будем портить это всякими объяснениями. — Флора прервала рассуждения Анджело, приложив палец к его губам.
— Не думаю, что я мог бы объяснить свою слабость к одной высокой рыжеволосой особе, но, похоже, так оно и есть, enamorada mia, — удовлетворенно пробормотал Анджело, поймав губами ее палец и с ожиданием глядя на нее.
Искры пробежали по ее телу, а затем он снова поцеловал Флору, и она с жаром ответила ему. Все вдруг встало на свои места. Удивительно, но произошло это тогда, когда она уже ничего хорошего не ждала.
Флора больше не хотела отстраняться от Анджело, не хотела следить за каждым своим словом и искать скрытый смысл в его словах. Она отказалась от осторожности, которую вот уже столько лет хранило ее сердце. Более того, Флора махнула рукой на собственную невысокую оценку мужчин, поместив Анджело в особую категорию. И за это она получила возможность наслаждаться счастьем.
После еще одного раунда страстной любви Флора ощущала себя в приподнятом настроении.
Через час они сидели в обшитой деревом столовой с коллекцией тонкого китайского фарфора на стеклянных этажерках — такая обстановка придавала комнате красоту и простор. Ничуть не удивленный столь поздним появлением хозяина, Франц принес на одном большом подносе куриный салат и сладкий десерт из фруктов.
32 
