36 
Ева начала спускаться с Заккео, но потом увидела его мускулистую грудь и снова почувствовала возбуждение. Она немного испугалась, что станет одержимой его телом.
Заккео остановил ее, одной рукой держа за затылок, а другой за бедро. Ева взглянула на татуировку на его предплечье.
– Что она означает?
Его улыбка стала напряженнее.
– Это напоминание о том, что я не должен довольствоваться меньшим или идти на компромисс себе в ущерб. Это также напоминание о том, что, несмотря на заявления привилегированного класса, все люди рождаются равными.
Ева подумала об обстоятельствах, из-за которых оказалась в нынешней ситуации. О недостатках собственной семьи и печали, от которой теперь надеялась избавиться.
– У тебя достаточно власти, – сказала она. – Люди тебя боятся.
Он нахмурился:
– Тогда это их проблема, а не моя.
Ева недоверчиво рассмеялась:
– Разве ты не знаешь о том, что люди пугаются одного твоего взгляда?
Заккео перестал хмуриться:
– Ты его не пугаешься. Насколько я помню, ты чаще не соглашаешься со мной.
Она провела пальцами по контуру татуировки, наслаждаясь теплом гладкой кожи Заккео:
– Я не подчиняюсь приказам.
Он крепче обхватил рукой ее бедро:
– Я тебе не приказывал.
– Возможно, нет. Но иногда эффект тот же.
Заккео перевернул ее на спину и навис над ней, словно опасная хищная птица.
– Вот почему ты замешкалась, идя к алтарю? – хрипло прошептал он. В его взгляде читалась обида.
Ева быстро покачала головой:
– Нет, не из-за этого.
– Тогда из-за чего? По-твоему, я недостаточно хорош для тебя? – настаивал он. Она опять увидела намек на обиду в его взгляде, и у нее екнуло сердце.
Ева открыла рот, чтобы наконец рассказать Заккео всю правду, но снова промолчала.
Слова застряли у нее в горле.
В постели с Заккео она испытала ни с чем не сравнимое удовольствие. Ей уже не хотелось от него отказываться.
Ева знала, что играет с вулканом. Возможное извержение будет иметь для нее разрушительные последствия. Но именно сейчас она решила побыть эгоисткой и испытать еще несколько сладких мгновений.
Она пожертвовала собой ради брака с Заккео, но только от нее зависит, когда они расстанутся.
Она знала, что Заккео не захочет иметь с ней ничего общего, как только узнает правду. Конечно, он не такое чудовище, как считают многие, но он вряд ли будет жить с женщиной, которая не даст ему того, что он желает.
Ева решила пожить в блаженстве еще несколько дней. После развода у нее останутся приятные воспоминания о времени, проведенном с Заккео на острове.
– Ева?
– Я разговаривала с отцом и нервничала перед венчанием, – выпалила она. Заккео скептически выгнул бровь, и Ева улыбнулась: – У любой женщины могут сдать нервы. Моя заминка составила тридцать секунд.
– Пять минут, – возразил он.
– Кстати, я проснулась пять минут назад, и уже чувствую, как мне чего-то не хватает, – ответила она, широко раскрыв глаза.
Заккео медленно расслабился и усмехнулся. Она испытала облегчение, когда он страстно припал к ее губам.
Ева льнула к нему и уже была готова протестовать, когда он встал с кровати.
– Если ты будешь и дальше так на меня смотреть, – сказал он, – то мы не успеем принять душ и наш обед остынет.
Ева покраснела.
Рассмеявшись, он подхватил ее на руки.
– Но я рад, что тебя не раздражает мое тело.
Она закатила глаза.
– Ложное смирение – плохое качество, Заккео, – упрекнула она его, когда он прошел через широкую дверь на улицу – в душ с бамбуковым полом.
Поставив Еву на ноги, Заккео взял мягкую губку.
– Полная совместимость в постели встречается редко, – сказал он. – Хотя в журналах, которые ты читаешь, пишут другое.
– Я не знаю. – Ей было незачем притворяться искушенной.
Его глаза собственнически сверкнули, когда он включил душ и прижал Еву к себе.
– Нет, ты этого не знаешь. И я рад этому, как пещерный человек.
Им подали роскошный обед из местной рыбы с соусом из орехов, салат из авокадо, десерт из фруктов и сыра.
После обеда Заккео показал Еве оставшуюся часть дома и остров площадью три квадратных мили. Они закончили прогулку на белом песчаном пляже, где для них устроили пикник с шампанским в серебряном ведерке со льдом.
Ева отправила в рот кусочек папайи и вздохнула, наслаждаясь красотой заходящего солнца, лучи которого оставляли на воде цвета аквамарина оранжевые и фиолетовые полосы.
36 
