59 
Ну вот, этого я и боялась. По какой-то причине Хавьер решил, что все мы должны собраться в их с Джеттом квартире за большим восхитительным несемейным ужином.
Я считаю, что это просто оправдание, чтобы учинить мне допрос в присутствии Джетта. А может, приударить за Хейзл. А может, заполучить человека, который накормит его домашней едой, поскольку я «вызвалась» готовить. Мне вроде как пришлось это сделать, поскольку они принимают нас у себя дома, так что я чувствую себя обязанной. Эх!
Будут только я, Джетт, Хавьер и Хейзл, но я непреклонно заявила, что это НЕ двойное свидание, и Хейзл со мной согласилась. Она не ходит на свидания. Ну то есть вообще. Хейз считает, что свидание – это серьезно, мол, оно нужно, чтобы узнать будущего суженого, а она даже близко не готова это сделать, так что прямо сейчас просто «развлекается и наслаждается молодостью». Я ее не осуждаю.
Я решила сделать лимонно-чесночные тортеллини с цыпленком, салат «Цезарь» и торт на десерт. Лучше бы Хавьеру понравилось, потому что ничего лучше он не получит. А еще Джетт согласился помочь, хотя и сказал, что никогда в жизни не готовил тортеллини. По крайней мере, он хочет попробовать.
– Наверное, это хорошая мысль, – говорю я, хотя сердце разрывается от отчаяния. – К тому времени, как мы закончим орать «Прекрасно!», об этом станет известно всем моим подругам. Уж в чем можно положиться на Хейзл, так это в посвящении всех остальных в любовную драму, чтобы подруги смогли обсудить, что делать по этому поводу, как вмешаться и каким-нибудь образом улучшить ситуацию, в то же время ухудшая ее. Она действует из лучших побуждений. Я так думаю.
– И из-за чего мы поругаемся? – спрашивает Джетт.
Ну ладно. Несмотря на мое нежелание ссориться, я на самом деле написала список тем, о которых мы можем затеять свару, и принесла его с собой. Я работала над ним на переменах или когда мне становилось безумно скучно во время занятий.
– Ты составила список?
– Ну, мы же написали список, когда все это начинали. Вот я и подумала, что закончить мы тоже должны списком. Хорошо, пункт первый: тебе не нравится моя прическа.
Да, знаю, отстойный вариант.
– Но мне нравится твоя прическа.
– Пункт второй: у нас разногласия по поводу того, что место женщины на кухне.
Джетт поднимает руки вверх, словно я приставила к его голове пистолет.
– Ого. Этой темы я касаться не буду. Мне ни за что не подобрать правильных слов.
– Пункт третий: ты считаешь меня толстой.
Это пункт вызывает у Джетта дикий хохот. Не понимаю, что в этом такого смешного. Сердито гляжу на него поверх списка.
– И это весело, потому что?..
– Потому что я никогда в жизни не назову тебя или любую девушку толстой. Даже если она такой будет. Это первое правило взаимоотношений с любой женщиной. Кроме того так поступают одни уроды. Так что нет. Что там следующее?
Беру еще одну канноли. Кто же знал, что мы начнем ссориться о том, из-за чего нам поссориться?
– Пункт четвертый: тебе не нравится, что я разговариваю во сне.
– Но ты не разговариваешь во сне.
– Я в курсе, но ведь могла бы. А у тебя с этим могли бы возникнуть проблемы. Затем я могу распсиховаться, а потом это может оказаться одной из тех вещей, которые начинаются с пустяка, после чего одно цепляется за другое, и мы уже просто выкрикиваем все, что в голову взбредет – и бум! Ссора.
По моему опыту, конфликты почти всегда начинаются с какой-нибудь мелочи, но эта мелочь на самом деле всего лишь симптом каких-то более серьезных проблем, о которых мы просто не хотим говорить.
– Ладно, думаю, с этим я могу согласиться. Что у тебя там еще?
Протягиваю ему список, и какое-то время мы ухахатываемся над ним, одновременно приканчивая канноли, а потом остальную вкуснятину, что я прикупила.
– У тебя слишком много свободного времени, Шен, – замечает Джетт, возвращая мне список.
– Ну не могу же я проводить все свободное время, покоряя интернет и создавая шедевры из бумаги.
Бросаю в него скомканную в шарик салфетку, и он быстро наклоняется.
– О, я вот еще о чем подумал. Если мы поссоримся, то тебе не придется оставаться на ночь.
Черт, это мне как-то в голову не приходило. Не могу я спать одна! Не то чтобы я не провела почти двадцать один год жизни, засыпая и просыпаясь в одиночестве, но я же не знала, что теряю.
– Или же у меня, возможно, получится дождаться, пока Хави заснет, и потихоньку выскользнуть из дома, а потом уйти утром, прежде чем проснется Хейзл.
59 
