Особенно,... 
56 
Только посмотри на себя. Рыжие завитки и сочные розовые губки - на фоне белых бёдер. Красота. - Моя киска под его взглядом затрепетала, и он резко втянул воздух. - Знаешь, как долго я этого ждал? Прекрасная Наталья связана и ждёт меня. - Его голос сделался на октаву ниже. - Что я с тобой сделаю.
Вместе со всхлипом умерло и моё сопротивление.
Открой глаза.
Ладно. - Они округлились при виде совершенно обнажённого Севастьяна.
Блики огня освещали его тело, танцуя на буграх и впадинах мускулов. Капельки влаги спускались по груди вдоль мышц извилистыми дорожками. У меня отвисла челюсть, а губы были просто обязаны пройтись по каждому сантиметру этой блестящей кожи.
Мускулы на плечах и груди переходили в крепкие мышцы пресса. Между узких бёдер нетерпеливо выступал член.
Такой вид породил во мне ответную пульсацию.
О, Боже, о, Боже. - Я никогда ничего не хотела так, как этот член, входящий в меня до основания.
Мне отчаянно нужно было сжать бёдра или потереть клитор, чтобы унять эту боль. Дёрнувшись в оковах, я поняла, почему он связал мои ноги именно таким образом. Он хотел, чтобы я могла немного двигаться, а он бы при этом смотрел, возбуждаясь сильнее, как я мучаюсь в этих путах. Его рот приоткрылся, глаза лихорадочно блестели.
Как только я смогла разорвать наш зрительный контакт, я заметила на его теле и другие татуировки. На каждом колене была нарисована большая звезда, похожая на те, что на плечах. Я знала их значение: он не преклонит колен ни перед кем.
Смотреть на тело Севастьяна было всё равно, что смотреть на солнце.
Хочу, чтобы ты увидела жажду, с которой я буду бороться. - Он сжал свой член в кулаке, проведя по головке большим пальцем, покрывая её влагой. - Хочу, чтобы увидела, как сильно я тебя хочу.
В другой руке он держал последнюю полоску ткани. Даже мой затуманенный похотью разум понимал, что он собирался с ней делать. Действительно, он приподнял мой затылок, чтобы завязать мне глаза.
И ещё я хочу, чтобы ты ничего не видела.
Стой! - быть связанной и ничего не видеть?
Он завязал последний узел.
Так ты лучше всё прочувствуешь. Доверься мне, и я обо всём позабочусь. Скажи, что доверишься.
Поколебавшись, я произнесла:
Ладно.
Хорошо. А теперь выгни спину и останься в этом положении.
Выполнив приказ, я услышала всплеск. Потом будто бы из таза подняли ковш.
На мою грудь полилась вода. Очень горячая, она стекала между грудей прямо к моей киске.
Я чувствовала, как ручеёк бежит по клитору. Чувствовала тонкую струйку прямо на входе. Интимная, водяная ласка. Я застонала, с трудом удерживая выгнутую спину.
Новый ручей затанцевал на горле. Словно ошейник. Меня бросило в жар. Так горячо...
А-а! - Мою грудь обожгло холодом. Горячая вода сменилась ледяной. Я едва была способна держать спину дугой, пока он выливал холодную дорожку от одного моего соска к другому.
Целый водопад пролился на мои разведённые бёдра. Гусиная кожа. Испарина. Мурашки. Сбивающееся дыхание. Тело просто не знало, как реагировать.
И, наконец, холод - прямо между ног.
Севастьян! - Я извивалась от бессилия.
Ляг снова на спину. Открой рот.
Я безмолвно повиновалась, меня трясло. Языка коснулась холодная вода. Я быстро глотала, до этого момента даже не догадываясь, насколько мне хотелось пить.
Ещё?
Я никогда не пробовала такой вкусной воды.
Д-да..
Поток вернулся, а с ним и кончик его пальца, ласкающий мои губы. Я сосала этот палец, глотая воду, текущую по нему, пока он его не убрал.
Потом я слышала лишь звуки. Треск огня. Дыхание, моё - прерывистое, его - тяжелое. Неслись секунды...
Губами я ощутила кончик его члена. Он двигался по моему рту, и вдоль него продолжала бежать вода. Образ Севастьяна, льющего в мой рот воду вдоль члена... О, Боже, о, Боже.
Я вытянула шею, чтобы начать сосать, но он удерживал эту роскошную головку подальше от моего языка. Я пыталась освободить руки, чтобы вылизать его... а он мучил меня, то прижимая к губам кончик, то убирая прочь.
Очередной лёгкий контакт, очередная порция холодной воды. Мир вокруг меня начал растворяться, оставался только Севастьян.
Потом - пустота. Никакого контакта. Я уже была готова закричать, когда вернулся палец. Я сильно втянула его в себя, вращая языком, давая ему понять, что я сделаю с его членом. Должно быть, он меня понял, поскольку из его груди вырвался стон.
56 
