Особенно,... 
87 
Пару раз мы с ним посещали достопримечательности, но всё время его мысли были где-то далеко, а взгляд рыскал в поисках малейшей опасности. И всё равно Париж был великолепен, а я смогла осмотреть все места, отмеченные в моём путеводителе.
Я побывала на Эйфелевой башне, увидела Триумфальную арку, купила сувениров на Елисейских полях.
Несмотря на его уверенность в том, что уровень грозящей мне опасности с каждым днём продолжал снижаться, выходить одной из дома он мне не разрешал. Так что я торчала там, пока он отлучался, чтобы заняться делами, о которых он мне не рассказывал.
Когда я сообщила Севастьяну, что мне нужен новый мобильник, он купил его для меня.
Когда я сказала, что хочу прогуляться и купить новую одежду, он просто продублировал заказ на то, что было у меня в Берёзке: платья, косметику, обувь и, разумеется, нижнее бельё.
Он даже начал покупать мне драгоценности.
Разве я не должна их оплатить? - спросила я.
Его плечи напряглись:
Ты думаешь, я не смогу обеспечить свою женщину?
Несмотря на наличие горничной, повара, водителя-дворецкого-охранника, который был способен достать всё от противозачаточного пластыря до мороженого «Ле Чанки Манки», этот роскошный особняк оставался золотой клеткой.
Как обычно, я просматривала трансляцию с видеокамер, наблюдая за повседневной жизнью парижан. Комната-убежище была моей любимой. Наверное, мне нравилось подглядывать. Я придумывала истории об увиденных людях, составляя для них целые диалоги.
А, может, я уже просто сходила с ума.
Застонав, я уронила голову на руки. Я связана с тем, кто позволил мне взглянуть на мою истинную сущность только лишь для того, чтобы теперь её отрицать. С тем, кто никогда мне не доверится.
С тем, кого я до сих пор не знаю.
Мы оба переживали утрату по отдельности - и, похоже, вели отдельные жизни. Если он был дома, то часто разговаривал по телефону с таинственным Максимом. Я слышала странные обрывки фраз "Защищай ценой собственной жизни" и "Она со мной".
Я облегчила душу, рассказав Джесс, как сильно мне не хватает Пахана, но Севастьян оставался единственным человеком, который действительно мог меня понять. Я даже рассказала ей про Филиппа. Её вывод: "Если он отравлял людям жизнь живой, то не прекратит это делать и после смерти. Я запрещаю тебе о нём думать. Тебе повезло, что ты осталась в живых".
Не повезло. Это заслуга Севастьяна.
Узнав, что мы с Севастьяном спим вместе, Джесс пришла в восторг.
Ты лишилась своей бородавки! Жизнь открылась тебе с самой забавной стороны.
С забавной? - Сейчас - не особенно. Если мы с Севастьяном намерены построить жизнеспособные отношения, нам придётся над ними поработать. Но всякий раз, когда я пыталась поговорить о его прошлом, его мыслях или, прости господи, о его чувствах, он сразу замыкался.
Никакой настоящей близости. Никакого прогресса.
Секс всякий раз доставлял удовольствие, но всё меньше и меньше меня удовлетворял. Он дико боялся сделать мне больно или оставить синяк, и я чувствовала, что ему от этих самоустановленных границ было так же досадно, как и мне.
Рано или поздно он найдёт ту, с кем можно будет реализовать свои затаённые мечты, если только я не соблазню его проделать это со мной. Севастьян сказал, что станет у меня последним; однако про себя он такого не обещал.
Теперь мне казалось, что обратный отсчёт начался уже у меня. Соблазнить, пока он не свалил.
Эмоционально замкнута, сексуально не удовлетворена. Оба наших препятствия становились всё выше и выше...
Встав из-за командного пульта, я прошла к кровати. Вытянувшись вдоль изголовья, я гадала, наблюдает ли он за мной и сейчас.
От этой мысли я вздрогнула. Может, стоит продемонстрировать, что он упускает, когда уходит от меня.
Один раз он уже видел, как я мастурбирую, но тогда я не могла оценить момент. А сейчас? Даже если он не смотрел, я могла бы притвориться, что он наблюдает. Бинго!
Взбудораженная, я сбросила туфли, чулки, блузку и юбку, оставшись в нижнем белье - в лифчике и трусиках из прозрачного материала телесного цвета.
Снова улегшись на спину, я медленно провела руками вдоль тела до груди, сведя обе половинки вместе и сильно сжав - так, как я знала, хотел бы сделать он.
Вздохнув, я сняла бюстгальтер, раскрутив его на пальце и бросив в сторону камеры. Одной рукой я сильно ущипнула соски обнажённой груди; другая опустилась вдоль живота, прямо в прозрачные шёлковые трусики. Я не стала их снимать - потому что Севастьян всё равно мог видеть, как двигаются мои пальцы.
87 
