Особенно,... 
131 
— Да, крестница, — невозмутимым тоном, ответила Моргана. — Мы очень рады, что ты не станешь женой гигантского жабо-подобного существа. Они оба усмехнулись.
— Завтра я потеряю одного из них, — серьезно сказала Беттина. —Я увижу, как он умрет.
— Кас взрослый мальчик, — рявкнул Салем. —Захочет выжить, разобьется в кровь, но узнает, как победить вампира. Я сталкивался с худшими трудностями.
В такие моменты, Беттина понимала, что Салем тверже... и холоднее... чем она изначально предполагала. Он мог быть и игривым, и дразнящим, но под этой маской скрывался жестокий воин-фантом. Беттина уже открыла рот, чтобыспросить его о проклятии... Дакийский без предупреждения переместился в комнату.
Беттина вскочила на ноги.
— Мне нужно многое обсудить с моей королевой наедине, а ты находишься в наших покоях, — не теряя времени, обратился вампир к Моргане.
Наших покоях?
— Приказываешь мне? В данный момент почтение может сослужить тебе хорошую службу, — прошипела Моргана, все признаки расслабленности сменились гневом, когда она поднялась на ноги.
— Тот факт, что я дразню Беттину тем, что ты без-пяти-минут король Аббадона, еще не означает, что ты можешь действовать как таковой. На данный момент, ты король лишь на основании преждевременно сделанных выводов.
— Чего ты хочешь?
— Кажется, я преграждаю тебе путь к тому, что ты желаешь... махнув рукой в сторону Беттины, стоящей с широко раскрытыми глазами возле кровати, Моргана продолжила: — И я могу отложить ваше общение на неопределенный срок.
— Попытайся удержать меня от того, что принадлежит мне, и я покончу с тобой, Моргана.
Беттины вытаращила глаза от тона вампира. Рауму сходили с рук пустые угрозы в адрес Морганы, потому что они всегда заканчивались только словами. Но эта тихая угроза, исходящая от Дакийского была из совершенно другой оперы.
— Я уже поставила тебя однажды на колени, и легко могла бы сделать это снова, но сегодня я великодушна. Давай заключим сделку? Я закрою глаза на вашу маленькую связь. Но взамен я хочу получить косу.
Второй натурой Морганы было «обладание».
— Для чего она тебе нужна?
— Я сентиментальна. Отдай ее мне... — она снова махнула в сторону Беттины, — и наслаждайся.
— Ты не можешь торговать мной, — шокировано воскликнула Беттина. — Я не разменная монета.
— В действительности, это именно то, чем ты являешься, глупышка.
Пока Беттина распалялась для ответа, Дакийский исчез. Мгновение спустя он вернулся, резко швырнув посох Моргане.
— Мудрый выбор. — Поймав его одной рукой, она стала вращать посох, словно дубинку. — Как раз мой размерчик!
— Не делайте ничего, чего не стала бы делать я, — направившись к двери, сказала Моргана. — Что, в конечном счете, означает, что вы можете делать все, что угодно.
После чего она ушла. Дакийский направился к Беттине, но почти сразу остановился и прищурился.
— Сильф.
Салем остался?
— Сегодня вечером я узнал способ, как убить неубиваемого, — прорычал вампир. — Если продолжишь подсматривать за моей королевой в ванной, я узнаю, как выглядят кишки сильфа. Убирайся, сейчас же.
— Как скажете, Ваше Высочество, — с усмешкой сказал Салем, но все-таки исчез. Беттина с Дакийским остались одни.
— Чтобы почувствовать себя вещью, нет ничего лучше, чем быть обменянной на оружие, — рявкнула Беттина. — Ты не лучше Морганы.
— Я хочу тебя как мою жену, моя королева. Но я хочу, чтобы ты отдалась добровольно. — Он начал наступать на нее с, потемневшим от голода, безумным взглядом. — Я представляю, как поразил бы…
Сглотнув, она начала отступать.
— Я отдал кое-что очень ценное, чтобы получить возможность убедить тебя, что ты моя.
— Я-я не могу быть с тобой. Не так.
Вампир шел за Беттиной, вокруг кровати.
— Когда я в первый раз был с тобой в этой постели, я верил что займусь с тобой любовью. В последний раз, когда мы были здесь вместе, ты мечтала о том, чтобы я взял тебя. Почему ты отказываешь нам?
* * * * *
— Это из-за него, ведь так? — Треан с пониманием прищурился. Чуть ранее, вместо того, чтобы восхищаться Дакийским после его победы, Беттина скользнула взглядом по Каспиону, и ее большие глаза были полны печали.
Затем она поспешно ушла с трибуны, не сказав ни слова, не одарив его каким-либо вознаграждением.
131 
