23 
Вито снова заговорил, и она заставила себя слушать.
– Но после того, как ты ушла – исчезла – и дала понять, что больше не хочешь видеть меня… Я подумал… что нет смысла отказывать Карле. И я согласился жениться на ней. Мне казалось, что так я скорее получу обратно акции Гвидо. А через полгода я бы развелся с ней.
– Ты ведь сказал, что никакой свадьбы не было.
– Так и есть. Я не смог довести дело до конца.
– Почему?
Воцарилась напряженная тишина. Элоиз видела, как Вито сжал руки в кулаки, а потом усилием воли разжал их.
– Это было бы низко, – наконец натянуто ответил он.
Снова повисла пауза. Элоиз пристально смотрела на Вито, пытаясь понять, что за человек сидит перед ней. Она старалась не думать об их головокружительном романе и о предательстве Вито.
Этот мужчина был готов жениться на женщине по причине одной лишь финансовой выгоды. Потому что его подкупили жениться на ней.
Разве можно полюбить человека, который ставил выгоду превыше всего…
– Ты думал, что можешь обманывать Карлу, одновременно крутить роман со мной, получить свои акции и выйти сухим из воды! – язвительно бросила Элоиз. – Правда, под конец ты все-таки поступил правильно, так что сейчас твоя совесть наконец чиста!
Из его груди вырвался хриплый смех.
– Вряд ли.
Вито подозвал официанта и заказал еще один бокал мартини.
– Что ты хочешь этим сказать? Вито, ты ведь поступил порядочно…
– Разве? – взвился он. – Может, пойти и сказать это могиле моего отца?
– Ты о чем? – растерялась Элоиз.
– Когда отца хватил удар, я бросился в больницу. Врачи сказали, что он умирает. Мать уже была там… – Вито запнулся. – Все было просто ужасно… Отец хотел поговорить со мной. Он… Он умолял меня… заклинал, чтобы я любой ценой заполучил акции, которые его брат оставил своей жене. Он сказал, что я не должен потерять наследие, которое созидали четыре поколения нашей семьи.
Его лицо помрачнело.
– В тот день, когда ты бросила меня… Марлен угрожала продать свою долю акций Нику Фальконе, если я немедленно не объявлю о своей помолвке с ее дочерью.
– Как она могла? – потрясенно выдохнула Элоиз.
Это был уже не подкуп, а настоящий шантаж. Откровенный и жестокий.
– Вот почему Карла ополчилась на тебя и потребовала, чтобы я назвал ее своей невестой. А я не стал отрицать, потому что пытался сдержать клятву, которую дал отцу.
Он потянулся к бокалу и сделал еще один обжигающий глоток мартини.
– Я нарушил эту клятву, когда бросил Карлу у алтаря, потому что в тот же вечер Марлен продала свои акции Фальконе. Так что нет, моя совесть нечиста. И никогда такой не будет. Никогда! Я могу сколько угодно успокаивать себя тем, что я поступил правильно, не женившись на Карле, но мне не становится от этого легче, потому что я не исполнил то, что обещал своему умирающему отцу!
Вито замолчал и сжал в руке свой бокал с мартини. Он видел перед собой искаженное болью лицо отца, слышал надрывное всхлипывание матери и ощущал, как разжались пальцы отца, когда смерть навсегда забрала его от жены и сына.
А потом он ощутил другое прикосновение к своей руке. Более мягкое.
– Ты дал клятву отцу, находившемуся при смерти?
В ее словах не было ни тени осуждения.
– Вито, так ты согласился на требования Марлен только потому, что дал клятву отцу?
– Почему же еще? – натянуто бросил он. – И теперь я предал его, потеряв половину имущества компании!
– Вито, послушай меня, пожалуйста, – сжала его руку Элоиз. – Тебе не следовало давать такую клятву. Потому что… Эта ситуация сложилась не по твоей вине. И не по вине твоего отца! Мне кажется, ты упустил из виду одну маленькую деталь. Ведь это твой дядя решил оставить свой пакет акций своей вдове! Какими бы причинами он ни руководствовался, его нужно считать ответственным за то, что произошло сейчас! То, что половина гостиниц вашей компании принадлежат твоему конкуренту, не твоя вина, а его. Вито, неужели ты не понимаешь этого?
Он посмотрел на нее так, словно она несла какую-то чушь.
– Вито, скажи мне. Ответь мне прямо сейчас: если бы твой отец не взял с тебя то ужасное обещание, ты бы поддался на шантаж Марлен?
– Конечно нет.
Элоиз показалось, что удавка, сдавившая ее горло, ослабла, и она ощутила, как кровь с новой силой побежала по ее венам.
Отец Вито возложил на своего сына бремя, которое чуть не разрушило его и навязало ему чувство ложной вины.
Разве ее собственный отец поступил по-другому? Он заставил Элоиз долгое время верить, что если бы она родилась мальчиком, он бы ни за что не бросил ее!
23 
