50 
— Я помню ощущение твоей груди у меня в руке, и то, как ты отреагировала на мои пальцы внутри тебя.
Я закусила губу, чтобы подавить возрастающее в горле всхлипывание. Я хотела, чтобы его руки были на мне. Я хотела, чтобы мы остались без одежды.
— Я думаю о твоем теле подо мной. Я думаю о том, чтобы оказаться внутри тебя. Я думаю об этом, и эти мысли поглощают меня. И действовать медленно — самое последнее, что мне приходит на ум.
Я сдалась. Я не смогла удержать всхлип и почувствовала, что разлечусь на части только от одних его слов.
— Поэтому мне приходится целовать тебя медленно. Пока ты не передумаешь. Так что? Ты передумала?
ДА! Пожалуйста, о Боже, да.
Это было похоже на пытку.
Но глубоко внутри меня раскрывалась причина, захватывая и удерживая меня в своем плену. Что если он попытается заняться со мной сексом, а я снова испугаюсь и все испорчу?
— Нет, я не передумала, — ответила я. А потом добавила: — Ты придурок.
Потому что это была пытка, и, судя по улыбке на его лице, он знал это.
— Хм-м-м... Тогда медленно.
19
Я все еще немного была зла на Гаррика, когда ушла той ночью, но стоило ему прийти ко мне и спросить, что я делаю на следующий день, как я уже была не настолько сердита, чтобы прогнать его. Кейд не разговаривал со мной, от Келси тоже не было вестей, поэтому я сказала ему, что свободна, и мы решили поужинать у меня.
Я проспала до полудня: у меня такая удобная кровать, что ужасно трудно вылезать из нее. Затем я отвлекла себя очень долгим душем, за которым последовала домашняя работа, а потом чтение книги. Когда я посмотрела на часы, время было только 3 часа дня.
Я взяла компьютер и набрала в поисковике: “Театр Филадельфии».
Я нашла сайт театрального союза, где давалась информация о куче театров в городе, а также объявления о работе и прослушиваниях. Я просматривала, где какие спектакли сейчас шли, читала описания вакансий и добавила в закладки несколько страниц.
Зазвонил мой телефон, но звучал он как-то приглушенно. Я попыталась следовать на звук, но звонок прекратился прежде, чем я смогла сузить свои поиски до гостиной. К счастью, кто бы не звонил, но он был настойчив и снова перезвонил через несколько минут. Телефон определенно находился где-то рядом с диваном. Я откинула подушки, но ничего не нашла. Проверила под бумагами и книгами, снова ничего. Наконец, я опустилась на пол и заглянула под диван. Вот он, освещает пыльную темноту под моей мебелью. И прямо рядом с ним на меня глядит Гамлет.
Тот короткий миг добродушия, которое она проявила в приюте, больше не проявлялся. И я не сомневалась, что она каким-то образом утащила мой телефон под диван, чтобы досадить мне.
— Послушай, кошка, я не знаю, почему ты меня так сильно ненавидишь, но, должно быть, ты кое о чем забыла. Я спасла тебя. — Лежа на животе, я протиснулась под диван и потянулась за телефоном. — Ты должна быть мне благодарна.
Когда моя рука подобралась ближе, кошка издала знакомый низкий рык.
— Да, да, заткнись.
Мне пришлось просунуть половину туловища в щель между мебелью и полом, чтобы достать телефон, а вылезать оттуда оказалось даже еще более неудобно, чем залезать.
Два пропущенных звонка от мамы.
Я простонала. Нужно было оставить его под диваном. И в этот момент телефон снова ожил, уже в третий раз. Я ответила:
— Привет, мам.
— Почему ты не отвечала на два предыдущих звонка? Все в порядке?
— Да, мам. Я просто не могла найти телефон.
— О, ну, тебе вообще-то нужно найти какое-то место, чтобы класть его туда каждый раз, когда приходишь домой, тогда ты всегда будешь знать, где он лежит.
— Буду иметь это ввиду, мам.
— Что ж, твоя неорганизованность уже не новость. Что еще происходит у тебя в жизни?
Клянусь, моя мама — единственный в мире человек, который не считал меня нервной чудачкой, помешанной на контроле, потому что она была гораздо хуже. И тут она задала неизбежный вопрос:
— С кем-нибудь познакомилась?
Я закатила глаза, что я никогда не смогла бы сделать лицом к лицу с ней.
— Я очень занята учебой, мама. На самом деле, я совсем недавно получила главную роль в пьесе.
— О, как это мило, — спокойно произнесла она. Она считала, что театр — это трата моего интеллекта.
— Вообще-то это очень серьезно.
— Конечно, да, дорогая. Просто ты знаешь, как мы с папой переживаем за тебя. Нам было бы гораздо лучше, если бы у тебя появился кто-то, кто мог финансово позаботиться о тебе.
50 
