Особенно,... 
124 
— Конечно.
Молодая женщина знала, что Тамит говорит правду.
— Я надеюсь, что во время этой поездки ему на голову упадет камень! — сказала Тия и ужаснулась силе и непреклонности своего желания избавиться от мужа.
— Он совсем ничего для тебя не значит? — тихо спросил молодой человек.
— Когда ты рядом со мной, я думаю о нем как о досадной помехе. Как о чем-то неживом. О глыбе, которая лежит у меня на пути и которую я не в силах сдвинуть с места!
Тамит знал, что она честна с ним. Он крепко обнял Тию. Всей своей женской сущностью она впитывала ласку его обжигающих губ, его горячего тела, ласку, которой прежде не знала и которую, возможно, ей больше не суждено испытать.
На рассвете пришлось проститься. Ни Тамит, ни Тия не стремились подыскивать какие-то особые, пламенные, трепетные слова для того, чтобы выразить свои чувства. Они слишком хорошо знали друг друга, потому даже легкое пожатие руки могло сказать больше, чем самые горячие признания.
Тия пообещала, что передаст ему, когда снова сможет прийти на свидание. Может, Мериб вернется сегодня или завтра.
Тамит возвращался обратно, не видя ничего вокруг, потому не заметил Джемет, которая поджидала его в самом начале улицы. Молодой женщине пришлось догнать его и дотронуться до его руки. Тамит вздрогнул, обернулся и сразу все понял.
— Ты следила за мной?
Джемет не стала отвечать на вопрос, вместо этого сказала:
— Я ее видела.
— Кого?
— Твою возлюбленную. Она красива и очень счастлива с тобой. Вместе с тем она страдает.
— Я тоже, — ответил Тамит, глядя в глаза молодой женщины. — Что тебе нужно, Джемет?
— То, что мне нужно, я никогда не получу. Ты слишком честен для этого. Возьми, — сказала она и протянула ему сплетенный из ремешков браслет. — Сначала я думала, что ты его потерял, а после поняла: ты не хочешь, чтобы она знала, ты боишься причинить ей боль.
— Ты могла отдать мне браслет, когда я вернусь домой.
— Я хотела на нее посмотреть.
Тамит видел в глазах Джемет то самое отчаяние, какое, случалось, испытывал сам. Но он не мог ей помочь.
— Я обещал отвести Амени в школу. Я сделаю это сегодня.
— Его примут?
— Я в этом уверен.
Джемет усмехнулась.
— Говорят, твой отец — фараон!
— Мой отец — человек. Я по-прежнему сделан из плоти и крови. И у меня все та же душа.
— Только все это принадлежит не мне. Оно принадлежит Тие.
— Поверь, Джемет, желания Тии тоже не сбылись, — с горечью произнес Тамит.
— По крайней мере, она знает, что ты ее любишь.
Тамит не стал продолжать разговор. Он выполнил свое обещание: отвел сына Джемет в школу при храме Амона. Туда принимали не всех. Тамит видел длинную очередь родителей с детьми, терпеливо ожидавших назначенного часа. Некоторые из них приехали в Фивы издалека и стояли во дворе храма по нескольку часов. Одежда многих была покрыта пылью, а лица выглядели усталыми. По большей части это были небогатые люди, с трудом скопившие немного денег и мечтавшие о том, чтобы их детям выпала лучшая доля, нежели им самим.
Тамиту и Амени не пришлось ждать. Крепко держа за руку оробевшего мальчика, молодой человек прошел к одному из жрецов. Тот принял их с величайшим почтением и попросил Амени изобразить на письменной доске несколько знаков. К счастью, ребенок легко справился с заданием. На обратном пути он выглядел радостным, возбужденным и простодушно заявил Тамиту:
— Как бы порадовался мой отец, если бы узнал о том, где я буду учиться!
Тамиту сделалось не по себе.
— Что ты о нем знаешь?
— Почти ничего. Мама говорит, он живет где-то рядом, и мы ждем, когда он вспомнит о нас.
Амени опустил голову, а Тамит задался вопросом: отчего даже мелкие пятна на его совести порой кажутся огромными черными дырами? «Кому много дано, с того больше спросится», — говорил Шеду. Разве ему, незаконному сыну Сети и непризнанному брату Рамсеса, тайному любовнику женщины, которой он был готов отдать свою жизнь, удалось получить все, о чем он мечтал?
Тия вернулась домой. Осторожно вошла в калитку и сразу поняла, что Мериб еще не приехал. Молодая женщина облегченно вздохнула.
Тия подумала о Тамите. Быть может, им выпадет еще одна ночь? У нее сжалось сердце. Он был для нее всем — миром, небом, радостью, счастьем, совершеннейшим даром, какой только способна подарить человеку судьба.
124 
