Особенно,... 
22 
Ну, была у нее возможность пофлиртовать с интересным мужчиной, почувствовать мужской интерес к себе. И что же? Все это оказалось ей совершенно не нужно. Когда она поняла, что приглашение на дружеский ужин подразумевает под собой нечто большее, она шарахнулась от Клайва и даже не позволила ему отвезти себя домой.
Но в глубине души Айрин знала, что допускала возможность какой-то иной подоплеки этой встречи, кроме дружеской. И вот за это было стыдно.
Как теперь объяснить Дереку отключенный телефон, позднее возвращение домой? Рассказывать ли про поход в «Тенчи» с известным писателем? Раньше они доверяли друг другу.
Впрочем, раньше не было таких эпизодов.
Нужно спать, решила Айрин. А утром будет понятно, как лучше себя повести.
Но утром Дерек исчез ни свет ни заря. Айрин, поднявшись и умывшись, не обнаружила ни завтрака, ни записки от него. Холодильник был практически пуст, если не считать остатков кукурузного салата, кукурузных же чипсов и недопитого йогурта.
— Даже хлеба нет, — вслух сказала Айрин, подцепляя ногтем две последние пластинки сыра в упаковке.
Кажется, опять придется заказывать пирог в офис.
И не пирог, а пиццу. Этак она скоро разорится. Можно, конечно, перехватить у Дерека денег до зарплаты.
Но он недавно сильно потратился на ресторан, на жемчуг, на шелковое белье.
А даже если и не потратился? Неудобно сейчас его о чем-то просить. Просто по своим внутренним ощущениям неудобно, и все.
Значит, придется просить аванс у Оливера. Тоже неудобно. Что неудобней?
Айрин вздохнула, потуже затянула бархатный пояс на жакете и отправилась на автобусную остановку, планируя доехать до «Профессионала» на муниципальном транспорте.
Того и гляди, думала она, скоро начну питаться быстрорастворимыми супами. А потом и вовсе скачусь по наклонной! Надо брать себя в руки. Приводить свою жизнь в порядок.
До обеда несчастную Айрин от страшного голода спасла Хиллари. Она великодушно отдала ей свой сандвич с зеленым салатом, тунцом и ветчиной, заявив, что неожиданно решила сбросить пару килограммов.
А после обеда…
В распоряжении Айрин неожиданно оказалась огромная (не столько по размеру, сколько по весу) квадратная коробка самых дорогих и изысканных швейцарских шоколадных конфет.
Едва Оливер успел отлучиться на ланч, как в дверях возник Клайв Миддл собственной персоной.
Сегодня он был трезв, свеж, подтянут и чисто выбрит. Легкая летняя рубашка и столь же легкие брюки свидетельствовали о вдумчивом выборе костюма. А вот синяки и припухлости под глазами выдавали состояние, в котором знаменитость пребывала прошлым вечером.
Айрин не успела сказать ни слова, как Клайв уже стоял возле ее стола и протягивал ей трехкилограммовую коробку шоколада.
— Айрин! Я прошу вас простить меня!
— Я…
— Вчера мое поведение было непозволительным. Хуже того, совершенно непростительным!
Какой высокий слог, машинально отметила Айрин. Сразу видно, с кем имеешь дело.
— Но я прошу, я требую, я заклинаю тебя простить меня! Я поддался твоему очарованию. Какого мужчину можно винить в этом? Скорее в этом нужно винить природу! Но мы ведь не станем это делать? Забудем злополучный инцидент.
— Можно и забыть, — согласилась Айрин, покосившись на дорогой шоколад. Одна только коробка с золотым тиснением наверняка стоила около пятнадцати фунтов! Что уж было говорить про шоколад…
— Будем друзьями, будем мило общаться. Я, видимо, слишком устал и, пытаясь отдохнуть и расслабиться в обществе прекрасной женщины, малость злоупотребил алкоголем. Отсюда и все мои непростительные заявления, неосторожные слова, неблагоразумные мысли. Но ты ведь простила меня?
Айрин засмеялась:
— Ладно-ладно, простила. Так уж и быть. Чтобы впредь…
— Впредь ничего подобного, — заверил ее Клайв, картинно прижимая руку к сердцу. Правда, при этом пришлось бы допустить, что сердце у него находится с правой стороны. Потом он схватил руку Айрин и прижал ее к губам. В стремительном и быстром поцелуе на этот раз не было ничего дерзкого и сладострастного — он был почтительным и галантным. — Все, инцидент исчерпан! А я должен лететь, должен бежать, должен ехать. Куча дел, интервью и встреч.
— Вы разве не собирались встретиться с Оливером? — удивилась Айрин, пряча шоколад в ящик стола.
— Нет, звезда моя, я здесь исключительно ради примирения с тобой.
22 
