38 
Брианна наблюдала за ним. Конечно, она ожидала встретить здесь совсем другого человека. Вместо сварливого деспота перед ней стоял одинокий старик. И, хотя он сам, очевидно, в том повинен, это ничего не меняло.
В комнату нетвердыми шагами вошел старый дворецкий с подносом в руках, и Натан встал, чтобы помочь ему. Рядом с кофейником на тарелке возвышалась горка домашних бисквитов, и Брианна поняла, что в доме, очевидно, была кухарка. Но кругом царило такое запустение…
— Налей нам кофе, малышка, — вежливо попросил ее Гил, когда дворецкий удалился.
— Меня зовут Брианна, — твердо сказала она, взяв в руки кофейник.
— Я прекрасно знаю, как тебя зовут. Попробую-ка я печенье.
— Пожалуйста, — откликнулась Брианна. Его губы искривились.
— В тебе все же есть кое-что от характера твоей матери и бабушки тоже, если я не ошибаюсь. Это была настоящая леди, — с грустью добавил он.
Возможно, время растопило лед в этом сердце, немного смягчило его и примирило с былыми воспоминаниями. — Так или иначе, в нем не было ни капли от тирана, каким Брианна представляла его. Гил посмотрел на Натана.
— Ну и что ты думаешь о моей внучке, парень? Натан смутился.
— Э… у нее есть характер, Гил.
— И к тому же она красива, — с озорством подсказал старик.
Натан взглянул на Брианну и нежно улыбнулся, заметив ее смущение.
— Очень красива, — хрипло ответил он. Гилу понравился ответ Натана, и он с довольным видом кивнул.
— А что твоя семья думает о ней?
— Я…
— Молчи, Натан, — сердито приказала Брианна, подавая ему кофе и бисквиты, и, взяв свою чашку, села в кресло. — Мы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать его семью.
— Это ведь ты собиралась задавать мне вопросы, гм? — с хитрым видом спросил старик. — Хорошо, в любом случае у меня остался последний вопрос, — добавил он, и его голос слегка задрожал.
Брианна пронзительно посмотрела на него, ее глаза сузились.
— И что же это за вопрос? — осторожно спросила она.
Гил поджал губы.
— Тот же самый вопрос, который я задал твоей матери перед тем, как она убежала. Вернее, тот вопрос, который стал причиной ее побега, — резко поправил он сам себя. — Кто твой отец?
— И она ответила вам? — Брианна затаила дыхание.
— Нет, конечно, — сердито огрызнулся он, нетерпеливо вставая. — Почему, черт возьми, ты думаешь, она убежала?
— Гил…
— Все в порядке, Натан, — остановила его Брианна.
Гил Мэллори сердито сверкал глазами из-под кустистых белых бровей.
— Я хотел знать, кто был отцом ребенка… твоим отцом. Ребекка отказалась назвать его. Мы поругались, и она убежала. — Сейчас он говорил спокойней и почти не волновался.
— Почему вы не пытались вернуть ее обратно? — осуждающе спросила Брианна. — Ей было всего восемнадцать лет, она осталась абсолютно одна, а ведь ваша дочь ждала ребенка!
— Неужели ты думаешь, что я не знал этого, малышка? — ответил он с холодной яростью. — Ребекка не хотела, чтобы я нашел ее, не хотела, чтобы вообще кто-нибудь нашел ее. Она сменила имя. Я нанял людей…
— Зачем? — с вызовом спросила Брианна. — Зачем вы хотели вернуть ее сюда?
— Вовсе не затем, о чем ты думаешь! — Его холодные глаза превратились в узкие щелочки. — Не надо, Брианна, через столько лет нападать на меня, имея обо мне предвзятые суждения, — сердито сказал он. — Ты не знала никого из нас тогда и не знаешь сейчас. А что касается тебя, парень… — он искоса взглянул на Натана, — ты знаешь только то, что тебе рассказали. А в жизни часто все не так, как кажется на первый взгляд. В твоем представлении я был ужасным тираном, но ты не знал… — Он осекся и, прерывисто вздохнув, упал в кресло. Его лицо стало мертвенно-бледным.
— В чем дело? — Брианна сильно побледнела и, наклонившись вперед, с тревогой смотрела на старика.
— Гил? — Натан тоже склонился над стариком. — Гил, в чем дело?
— Таблетки, — сумел произнести Гил и вцепился в ручки кресла, согнувшись от боли. — Найди Бернса, он знает, что делать.
Брианна вспомнила, как старый дворецкий сказал, что сегодня не совсем подходящий день для визита. У Гила Мэллори, судя по всему, был сердечный приступ.
— Я схожу за ним, — Брианна вскочила со стула. — Расстегни ему воротничок, Натан, и последи, чтобы он сидел спокойно.
— Вот что значит расти в семье врача, — пробормотал Гил, когда она выбегала из комнаты.
38 
