38 
Темным и мстительным ангелом был Дэриэн Хантер, герцог Уолфингэм.
Как Мэрайя и предупреждала, многие леди были одеты намного смелее и откровеннее, чем она. Даже нашлись такие дамы, которые явились с обнаженной грудью. Джентльмены и леди наслаждались послеобеденным бренди вместе, что было против правил, принятых в высшем обществе. Большинство женских нарядов даже не были прикрыты слоем кружев, как у Мэрайи, а несколько платьев были сшиты из абсолютно прозрачного воздушного материала и совсем не оставляли простора мужскому воображению.
Уолфингэм лишь машинально отметил эротические причуды присутствующих дам, но с тем же успехом они могли одеться в мешковину, ему было бы абсолютно все равно.
Мэрайе было невыразимо приятно быть сопровождаемой джентльменом, чей взгляд не блуждает по полуобнаженным телам других леди.
Сердитый взгляд Уолфингэма и его неодобрительно поджатые губы заставляли всех удерживаться от попыток нарушить их уединение. Всех, кроме хозяйки вечера. Уолфингэм не стал тратить много времени и несколькими точными словами перенаправил чрезмерное внимание леди на другие, более достойные объекты.
После чего он целиком и полностью сосредоточил свое внимание на Мэрайе. Пока они пробовали великолепные блюда, поданные за ужином, он разговаривал только с ней и даже иногда делился особенно аппетитными кусочками со своей тарелки. Все это позволило как бы отделиться от остальных и создать иллюзию близости.
Сначала, когда Дэриэн впервые проделал такое, Мэрайя покраснела, будто школьница. Румянец стал еще гуще, когда она заметила, что его взгляд не отрывается от ее губ, особенно когда она, раскрыв их, подхватывает лакомые кусочки с его вилки. Когда это произошло во второй раз, она уже подготовилась, но все еще чувствовала странный жар, когда его зеленые глаза столь пристально следили за ее ртом.
Во время этой чувственной игры Дэриэн, казалось, не замечал сексуальных сценок, разыгрывавшихся за столом.
Собравшееся общество поначалу было слегка напряжено. Видимо, из-за того, что среди них присутствовал знаменитый герцог Уолфингэм. Однако после нескольких бокалов вина гости расслабились, а когда Уолфингэм сосредоточился на своей спутнице, все оковы пали.
Несколько джентльменов, не стесняясь, целовали и ласкали выставленные на обозрение женские груди, а один джентльмен вдруг на несколько минут исчез под столом. Исступленный восторг на вспыхнувшем лице актрисы, до этого момента сидевшей рядом с ним, а также шумные вздохи удовольствия, когда она достигла кульминации, показали гостям, кому именно расточает свои ласки исчезнувший мужчина.
Мэрайя со скучающим видом смотрела в сторону. Тот ловкий мужчина снова занял свое место за столом, его влажные губы покраснели, лицо приняло то же восторженное выражение, когда леди вернула любезность, расстегнув ему брюки. Она ласкала его стержень, пока джентльмен не достиг высшей точки.
Это было отвратительное постыдное зрелище, которое за последние семь лет работы Мэрайе пришлось наблюдать вот уже дюжину раз.
Но только сегодня оно вызвало вспышку жара, растекшегося по венам Мэрайи, непривычная дрожь и тепло разлились по ее телу, особенно между бедер.
Жар и дрожь, причины которых она предпочла не исследовать.
– Откажитесь, Дэриэн, – мягко предупредила Уолфингэма Мэрайя. Она отрицательно качнула головой Кларе Николс, которая собирала гостей, желавших сыграть в карты.
Дэриэн резко замотал головой, и хозяйка, надув губы, наконец отошла от них. Герцог встал перед Мэрайей, его широкая спина и плечи загородили ее от большинства гостей.
– Почему? – мягко спросил Дэриэн.
Мэрайя бросила на него удивленный взгляд из-под ресниц:
– Я сомневаюсь, что вам понравится штраф за проигрыш. Вы когда-нибудь проигрываете?
Дэриэн вздернул одну бровь:
– В карты?
– В чем угодно!
Что ж, в таком случае он именно сейчас проигрывает битву со своим желанием к неприступной красавице.
Ужин у Николсов оказался отвратительным действом, в котором участвовали почти совсем раздетые женщины и полуодетые мужчины. Все без исключения гости вели себя беспутно. Интимные сцены, разыгрывающиеся перед глазами Дэриэна, не возбуждали, а скорее наоборот, вызывали омерзение. Несколько половых актов было совершено прямо за обеденным столом. Всю нелепость ситуации подчеркивал тот факт, что приглашенные гости собрались за шикарно сервированным обеденным столом в очень помпезной столовой, где не побрезговал бы отужинать и член королевской семьи, а прислуживали им с самыми невозмутимыми лицами лакеи во главе с дворецким Николсов.
38 
