40 
За годы, проведенные в Канаде, Фрэнк мало общался с женщинами. Они, естественно, пользовались малейшей возможностью пофлиртовать с ним, считая его чрезвычайно привлекательным и стремясь привязать к себе. Но ни одна из них не выдерживала сравнения с Хельгой. Со временем тоска по ней потеряла свою остроту, Фрэнк думал о девушке уже не так часто, как прежде. Но если в его жизни появлялась какая-нибудь женщина, он невольно сравнивал ее внешность и характер с той, которую столь страстно любил.
Фрэнк не раз задавался вопросом, что же сталось с Хельгой. Когда началась война, он понял, что между ними возник еще один барьер — они оказались по разные стороны баррикад.
Есть ли у Хельги муж или любовник; отправился ли он на фронт; приходит ли ей в голову, что пуля ее соотечественника может оборвать жизнь человека, которого она когда-то любила?
Однако в силу своего характера Фрэнк не был склонен к сентиментальности и не предавался воспоминаниям. Несмотря на то, что любовь к Хельге круто изменила его жизнь и до сих пор определяла его отношение к женщинам, он по мере сил и возможностей продолжал радоваться бытию и наслаждаться настоящим моментом.
Свою награду Фрэнк заслужил, как утверждали окружающие, «необычайно отважным поступком». Сам же он не подозревал, что делает нечто необыкновенное. Но именно так и совершаются все подвиги.
Готовилась атака, однако наступление было остановлено внезапно начавшимся ураганом. Сильный ветер дул в лицо, проливной дождь ослеплял промокших до нитки людей.
Фрэнк и один из его солдат заблудились. Они вышли к заброшенному доту, очертания которого заметили на левом фланге. Внутри дота царил полный хаос. Крыша была разворочена снарядом, стены полуразрушены, на земле лежали трупы немцев.
— Господи! Ну и месиво! — воскликнул солдат.
Фрэнк остановился в дверном проеме и стал вглядываться вдаль, стараясь определить, что происходит на поле битвы. Внезапно он увидел серые фигуры, ровной линией двигавшиеся в их сторону. «Контратака!» — ахнул он. Не зная, что предпринять в этой ситуации, он растерянно оглянулся. Трупы немцев лежали рядом с безмолвствующими пулеметами.
Фрэнк уже не помнил, что прокричал тогда своему солдату. В его памяти осталось лишь то, как они стремительно бросились к пулеметам. Фрэнк почувствовал нечто вроде вдохновения, им владело единственное желание — остановить наступление противника, и он хохотал, видя, как серые фигуры падают одна за другой.
Пулеметы продолжали строчить, и вскоре ряды немцев смешались. Затем — Фрэнк даже не сразу поверил своим глазам — они повернули обратно. Итак, наступление союзников окончилось неудачей, но и контратака немцев захлебнулась!
Он повернулся к солдату, но победный возглас замер на его губах: солдат лежал возле пулемета с простреленной головой.
Фрэнк поднялся на ноги, и неожиданно из дальнего угла дота раздался голос:
— Хорошо сработано.
— Кто вы? — спросил Фрэнк. Он зажег спичку и, перешагивая через трупы, направился на звук голоса. Осветив угол, он увидел мужчину, который сидел, привалившись к разрушенной стене.
— Действительно отличная работа, — повторил незнакомец.
— Спасибо, — поблагодарил Фрэнк и в слабом свете спички разглядел знаки отличия на погонах. — Вы ранены, сэр? — спросил он.
— В обе ноги, — последовал ответ.
Полчаса спустя Фрэнк доставил на передовые позиции союзников майора сэра Генри Рэнкина. Взвалив на спину раненого — ноша оказалась не из легких, — Фрэнк пробирался к своим войскам, рискуя в любой момент быть убитым. Но «Крест Виктории» он получил не за то, что спас жизнь офицеру званием выше. Его удостоили этой награды за срыв наступления немцев, о чем красочно рассказал сэр Генри.
Однако, по мнению сослуживцев, геройскими можно было считать оба поступка. Так как он стал первым в своем подразделении, кто был удостоен «Креста Виктории», в его честь устроили праздник. А затем последовало повышение в чине.
Как и некоторые из его сослуживцев, Фрэнк уже начинал верить в то, что он действительно счастливчик: в той операции было ранено больше половины состава канадского корпуса.
На смену убитым и раненым поступили новые солдаты и офицеры, потом, через несколько месяцев боевых действий, пришло еще одно пополнение, а у Фрэнка не было ни одной царапины, его мучили лишь мозоли да редкие простуды.
Офицеры в шутку говорили, что подполковник посылает Фрэнка на самые опасные задания, так как уверен, что тот вернется целым и невредимым. Солдаты же видели в нем своего рода залог того, что они вернутся из атаки живыми, и предпочитали, чтобы именно он, а не другие офицеры, вел их в наступление.
40 
