42 
Ее появление пробудило в сознании Фрэнка воспоминания об изнуряющих скандалах и потоках обвинений, самых чудовищных и несправедливых.
— Ваш муж?! — притворившись изумленным, воскликнул он. — Вы думали, что я ваш муж?!
— Да. Понимаете ли, я потеряла мужа несколько лет назад, — опустив глаза, ответила Эдит. — Он не умер, он просто исчез. А на фотографии вы так похожи на него. Только он был тоньше и с усами. Но сейчас…
Она замолчала.
— Но сейчас, увидев меня, вы испытали разочарование, — закончил за нее Фрэнк.
— Ну… я имею в виду… я не знаю, — проговорила Эдит, путаясь и спотыкаясь на каждом слове. Она так и не научилась выражать свои мысли. — В общем, я и хочу, и не хочу снова увидеть мужа — надеюсь, вы понимаете меня. Я ненавидела его за то, что он сделал меня несчастной.
— Вам не следует ненавидеть его, — веско произнес Фрэнк. — На свете очень мало людей, достойных ненависти.
— Ну, не знаю, — поспешно возразила Эдит. — Я вполне счастлива без него, и в то же время мне хотелось бы увидеть его или узнать, что с ним стало.
«А вот этого, даст Бог, тебе никогда не удастся», — подумал Фрэнк, а вслух сказал:
— Вы живете в Лондоне?
— Да, — кивнула Эдит. — У меня домик в Риджентс-парке. Я живу там с кузиной. Нам очень хорошо вдвоем. Она тоже пострадала от мужчины.
— Вот как? — буркнул Фрэнк.
— Да. Он обещал жениться на ней, но уехал со своим полком в Индию и написал оттуда, что порывает с ней. Она долго не могла прийти в себя, а потом решила, что прекрасно обойдется без мужчин. Так как я придерживаюсь того же мнения, мы поселились вместе. — Она помолчала. — И все же неведение утомляет, плохо, когда не знаешь, жив твой муж или нет.
— Да, наверное, — согласился Фрэнк. — Но раз вы не получали от него известий в течение нескольких лет, я бы склонялся к мысли, что он умер.
— Ах, эта ужасная война! — пробормотала она.
По ее тону Фрэнк догадался, что война ничего не значит для Эдит. Кажется, с их последней встречи она не только не повзрослела, но и не стала менее эгоистичной. Ему нетрудно было представить, как она обитает со своей кузиной в элегантном и уютном домике, ничего ни для кого не делая, ведя жизнь самую скучную, ничем не заполненную.
— Вы любили своего мужа? — спросил он.
Фрэнк понимал, что жестоко задавать такой вопрос собственной жене, которую он же и бросил, однако сложившаяся ситуация настолько забавляла его, что он не смог устоять против искушения.
— Я боготворила его, — совершенно серьезно ответила Эдит. — И он боготворил меня, когда мы поженились. Наверное, внезапная смерть моего отца помрачила его рассудок. Мы… я имею в виду… я… думаю, только этим можно объяснить его внезапное исчезновение.
Фрэнк едва удержался от смеха. Эдит в своем тщеславии отказывается смотреть правде в глаза и признавать, что он женился на ней ради денег и бросил ее, когда она лишилась их. Преодолев первый приступ ярости, она убедила саму себя в том, что у ее мужа была иная причина исчезнуть.
— А вы не искали его? — поинтересовался он.
Все эти годы он изредка спрашивал себя, сообщила ли Эдит о нем в полицию.
Она покачала головой и чопорно произнесла:
— Это не та тема, которую можно было обсуждать с посторонними, тем более с полицией.
В те далекие дни она призвала на помощь всю свою гордость, а гордость не позволила во всеуслышание заявить, что муж бросил ее. Все это в конечном счете сослужило Фрэнку хорошую службу.
Эдит взяла вырезку из газеты и сунула ее в сумку, затем надела перчатки и встала.
— Простите, что побеспокоила вас, капитан Уод, — сказала она. — Я должна была приехать к вам и воочию убедиться… Теперь я вижу, что ошиблась.
— Сожалею, что ваша поездка оказалась бесполезной, — вежливо произнес Фрэнк.
— О, ничего страшного, — возразила Эдит. — В машине меня ждет кузина. С тех пор как наш шофер ушел на фронт, она сама водит автомобиль.
— Для вас это очень удобно, — заметил Фрэнк.
— Вы абсолютно правы, — серьезно согласилась с ним Эдит и, попрощавшись, ушла.
«Совсем не изменилась», — подумал Фрэнк, глядя ей вслед.
Эдит обладала потрясающей способностью находить таких людей, которые соглашались заботиться о ней и выполнять за нее всю работу, видя в ней беспомощного, не приспособленного к жизни человека.
Подобно плющу она постоянно искала себе опору и находила ее в человеке более сильном и так «оплетала» его, что тому приходилось предпринимать отчаянные меры, чтобы освободиться от нее.
42 
