133 
– Но я ничего не знаю о брате Хорхе! Мне известно только, что он занимает какой-то пост в аргентинском правительстве. Чем эти сведения могут ему угрожать?
– По всей вероятности, он готовит путч или государственный переворот, и ему, конечно, не хотелось бы, чтобы об этом стало известно. В этом отношении вы представляете для него серьезную опасность. Возможно, он и не знает точно, что именно вам известно, но боится, что вы можете что-то знать. Этого вполне достаточно, чтобы брату Хорхе захотелось вас устранить. Как говорится в старых фильмах, мертвые не болтают… – Билл понял, что выразился не слишком удачно, и, неловко усмехнувшись, попытался исправить оплошность: – Впрочем, я уверен, что Сэм Адамс и его люди решат эту проблему довольно скоро. Вам нужно только немного подождать, и вы опять сможете жить как жили.
На этом разговор закончился, и Билл стал набирать номер Сэма, мысленно прикидывая, что́ ему сказать. Он считал, что в первую очередь необходимо организовать задержание и допрос тех четырех латиноамериканцев, которые пытались напасть на Ариану в Париже. Билл не сомневался, что кто-то из них – а может, и все четверо – в списках международных террористов, что могло послужить основанием для их депортации, но прежде нужно было выяснить, кто их нанял и с какой целью. В том, что это был Луис Муньос, Билл был уверен, однако ему было совершенно ясно, что проследить связь этой четверки с братом Хорхе будет невероятно трудно.
Маршалл тем временем позвонил Джеффу Макдональду, и тот продиктовал ему свой адрес, сказав, что они доберутся до его дома минут за двадцать. И действительно, ровно столько времени им понадобилось, чтобы отыскать нужную улицу и дом. Когда Маршалл позвонил в звонок у входной двери, Джефф уже ждал их и открыл почти сразу, но Ариана успела замерзнуть в своих шортах и легкой футболке – в Лондоне погода была холоднее, чем в Париже, да и день понемногу клонился к вечеру.
– Рад тебя видеть, старина! – воскликнул Макдональд и, хлопнув Маршалла по плечу, пригласил обоих в дом. На вид Джеффу было лет пятьдесят с хвостиком, и он был высоким, крепким мужчиной с широкими плечами, мощными ногами и сломанным носом (в юности он играл в регби за сборную Шотландии).
– Прошу прощения за беспорядок, мисс, – добавил Макдональд, разглядывая Ариану с непристойным одобрением, – но моя жена ушла от меня лет тридцать назад, и с тех пор я, кажется, ни разу не убирался.
Разумеется, Маршалл и Ариана привели в дом и обеих собак, но Макдональд нисколько не возражал. Он показал Ариане кухню и даже нашел в буфете большую эмалированную миску, чтобы дать Стэнли и Лили напиться. К счастью, собаки вели себя так, словно выросли вместе: они дружно лакали воду, а потом так же дружно хрустели галетами из армейского пайка, поскольку собачьего корма у Макдональда не водилось. Наконец хозяин выпустил Стэнли и Лили погулять на задний двор и предложил гостям виски, но и Ариана, и Маршалл предпочли чай: после волнующих событий сегодняшнего утра и многочасового переезда из Парижа в Лондон пить на пустой желудок было небезопасно.
Потом Макдональд заметил его руку и нахмурился.
– Так тебя из-за этого отправили в отставку? – сочувственно спросил он. – Как это тебя угораздило?! Кому-то из колумбийцев не понравилось, что ты мешаешь им продавать наркотики направо и налево?
Он, конечно, понимал, что с одной рукой Маршалл не мог оставаться в штате УБН, и искренне переживал за друга. Макдональд, как никто другой, знал, что́ означала для его молодого коллеги возможность работать внедренным агентом.
– Колумбийцы тут ни при чем, – ответил Маршалл. – Когда я вернулся в Штаты, я еще был жив и здоров. К сожалению, кто-то где-то сболтнул лишнего, и начальство решило, что возвращаться в Латинскую Америку мне пока не стоит. На аналитической работе я едва не окочурился от скуки, и меня на год сдали напрокат Секретной службе. Там я и работал, пока какому-то психу не пришло в голову застрелить нашего президента. Целился-то он в Армстронга, а попал в меня… Представляешь, какая незадача?.. – Он вздохнул. – В общем, я вышел в отставку и поехал в Париж, чтобы немного развеяться, но… На самом деле мне до чертиков не хватает моей прежней работы. Для настоящего мужчины лучше нет, когда в него стреляют плохие парни – наверное, из-за этого я и ввязался в дело, из-за которого мы сейчас здесь.
Он пытался шутить, но Ариана поняла, что Маршаллу тяжело, и очень ему сочувствовала. Она давно заметила, что его левая рука почти не действует, но только сейчас до нее дошло, что́ должен испытывать молодой, крепкий мужчина, по прихоти судьбы оставшийся инвалидом.
133 
