33 
Они цеплялись друг за друга, целовались, смеялись, истощенные, но бодрые, пока она, возбужденная, покрытая испариной, не прильнула к его груди отдохнуть.
Она могла оставаться так целую вечность, но Майкл мягко сказал:
— Глэдис…
Она взглянула на него и обернулась.
На постаменте стоял сверкающий кубок, который она видела в своих грезах, золотой, украшенный драгоценными камнями, полный невероятных, кровавых роз.
Глэдис вскочила с постели, схватила рубашку и надела ее, инстинктивно прикрыв наготу перед святыней. Потом она благоговейно подошла к древней чаше.
Майкл, одевшись, подошел к Глэдис и положил руку ей на спину.
— Должно быть, это самый приятный священный долг.
Но что мы теперь должны делать?
— Вероятно, это все, — сказала Глэдис.
— О, я так не думаю.
Глэдис толкнула его локтем:
— Наше дело было вызвать чашу из другого измерения.
Теперь будет мир.
— Как бы не так! — раздалось у них за спиной.
Оба повернулись. У входа стоял мужчина в доспехах, с мечом в руке и злобой в бледных глазах. Глэдис никогда не думала, Что дьявол может так ясно воплотиться в человеке, но перед ними явно стоял посланец сатаны.
— Эсташ! — рыкнул Майкл.
Это сын короля Стефана, которого она видела во сне, упивающегося разрушением? От потрясения у Глэдис все мысли исчезли, но потом она вспомнила: он здесь из-за чаши!
Она шагнула между чашей и этим воплощением зла, мечтая, чтобы чаша исчезла, снова вернулась в другое измерение. Но чаша стояла на виду.
— Разве ты не знаешь? — улыбнулся принц. — Появившись в нашем мире, чаша должна обставаться в нем, пока колесо бытия не повернется к миру. И пока она здесь, ее можно захватить. Я ждал этого момента, и теперь все мое. Я соединю чашу с Копьем, и весь мир будет пресмыкаться у моих ног.
Майкл двинулся вперед, но Эсташ только фыркнул:
— Никакой монах меня не остановит. Я не вздрогну от креста или святой воды!
Он шагнул вперед, уверенный, что у него бессильный противник, но Майкл бросился на пол и перекатился, уклонившись от свистнувшего меча. Потом вскочил на ноги за спиной нападавшего и с резким звуком высвободил из ножен собственный меч, как раз вовремя, чтобы отразить новый смертельный удар.
Глэдис зажала рот рукой. На Майкле только легкая одеждами щита у него нет, а его противник в доспехах. И… он что, забыл? Он утратил непорочность. Теперь его могут убить.
Лязгали мечи, почти оглушая Глэдис. У нее мелькнула искра надежды, что Майкл без кольчуги более проворный и подвижный. Но когда он нанес мощный удар в ногу противнику, принц только покачнулся и заворчал. Такой же удар лишил бы Майкла ноги.
— Господи, защити его! — молилась Глэдис. — Иисусе Христе, спаси его! Святой Дух, воодушеви его!
Меч принца Эсташа свистнул в дюйме от головы Майкла, который едва успел присесть, его ответный удар снова отразили доспехи. Мужчины тяжело дышали, Глэдис вспомнила схватку, которую видела в грезах и которая кончилась крайним изнеможением.
В поисках дополнительной силы для своих молитв она схватила чашу, чувствуя, как мощная песнь пробирает ее костей.
«Спаси его, спаси его, спаси…»
Свет вырвался из сосуда, наполняя пещеру.
Раздался крик.
Полуослепнув, Глэдис всматривалась в сплетенные фигуры — одна светлая, другая темная, — пытаясь различить их.
Когда ее зрение стало проясняться, темная фигура распростерлась на земле, воин света стоял с занесенным для убийства мечом. Он, однако, колебался, и принц Эсташ насмехался над ним.
— Ты не можешь убить сына короля. Это измена. Тебя поймают и на куски разрежут. Тебя и твою шлюху.
Глэдис видела, как Майкл набрал в грудь воздуха и поднял меч еще выше, готовый обрушить его.
Она прижала чашу к груди и в ярости крикнула:
— Будь ты проклят, Эсташ Булонский!
Принц запрокинул голову, чтобы посмотреть на нее, глаза его расширились от ужаса. Он завыл — Глэдис даже не представляла, что человеческое существо может издавать такие звуки, — содрогаясь в жуткой, сверхъестественной агонии. Глэдис в страхе смотрела, как кровавое пламя ада поглотило его.
Пол пещеры снова стал ровным, скрывая огненный свет, но красноватое свечение удерживалось в древней чаше, которую все еще сжимала Глэдис. Она смотрела на Майкла, тот в ответ уставился на нее. Сердце молотом стучало в ее груди, она тряслась словно в лихорадке. Дурнота подкатывала к горлу.
33 
