Особенно,... 
135 
– Что-то не верится.
– Это как тебе угодно.
– Ну вот окажемся там и сходим взглянуть на дом. – Эмили перебирала пальцы Игнаца, точно играла с малышом. – А потом ты пришлешь его фото мистеру Эвери.
Смысл ее слов дошел до меня не сразу.
– Кто это и где окажется? – спросил я.
Эмили подошла к столешнице, взяла яблоко из миски и привалилась к стене, опершись на нее босой ступней.
– Мы с Игнацем в Дублине. – Она звучно хрумкнула яблоком.
– Каким ветром вас туда занесет? – удивился я.
– Эмили… – тихо буркнул Игнац. По лицу его можно было понять, что разговор затеян не вовремя.
– Что происходит, Игнац? – спросил я.
Он вздохнул и слегка покраснел.
– Ой, прости. – Эмили положила недоеденное яблоко на стол и вновь уселась. – Зря я сказала, да?
– Да нет, может, еще ничего не выйдет.
– Не выйдет – что?
– В Тринити-колледже можно получить степень магистра. По ирландской литературе. – Потупившись, Игнац ковырял пальцем стол. – Может, на будущий год поступлю.
Но окончательно еще не решил. Мне нужна стипендия. Пока только прикидываю.
– Понятно. – Я пытался переварить неожиданное сообщение. – Что ж, это было бы, наверное, интересно. Но вам-то туда зачем, Эмили? Какое отношение имеет Ирландия к русской истории?
– У них же есть исторический факультет. – Эмили вздохнула, словно старалась растолковать теорию относительности дебилу. – Я могла бы там преподавать.
– Я думаю, в Тринити-колледже посмотрят косо на шашни педагога со студентом. Вас уволят за злоупотребление служебным положением. А то и посадят за растление малолетних.
– Меня это не тревожит. Я уж сама о себе позабочусь. И потом, Дублин к России ближе, может, наконец туда съезжу. Вы же сами сказали, мне необходимо там побывать.
Я промолчал. Меня отнюдь не прельщала идея их совместной поездки куда бы то ни было, но сейчас меня больше волновало, что Игнац покинет Нью-Йорк. Однако в этом невесть откуда взявшемся плане была изрядная доля разумного. Мы с Игнацем очень сблизились. Вообще-то сроднилась вся наша троица, ибо семь лет назад именно Бастиан стал инициатором нашей необычной семьи, но Игнац проявлял больше интереса к культурному наследию моей страны, нежели Голландии или даже своей родины. Вкупе со страстью к сочинительству его желание специализироваться по ирландской литературе было вполне объяснимо.
– Ты с Бастианом говорил? – спросил я.
– Вкратце, – кивнул Игнац. – Еще целый год впереди.
Меня задело, что я узнаю об этом последним, даже позже Эмили, которая явно радовалась, что меня обошла.
– Ладно, после обсудим, – сказал я. – Выберем вечерок, когда Бастиан будет дома.
– Всё путем, беспокоиться не о чем, – встряла Эмили. – Я уже справлялась в университете…
Я ожег ее взглядом:
– По-моему, все это касается только Игнаца, Бастиана и меня. Дело семейное.
– Семейное? – вскинула бровь Эмили.
– Именно. Потому что мы – семья.
– Ну да, конечно, – усмехнулась она. – Ведь нынче 1987-й, верно? Никаких осуждений.
Эмили встала и направилась в спальню, по дороге взъерошив волосы Игнацу. Не хватало еще помочиться на него, чтоб пометить свою территорию.
– О господи, – вздохнул я.
– Что? – спросил Игнац.
– Никаких осуждений. Что она хотела этим сказать?
– Ничего.
– Да нет, хотела. Ты просто не желаешь это понять.
– Почему ты ее невзлюбил? – Взгляд его стал несчастным. Безгранично добрый, Игнац страдал от наших с Эмили конфликтов и взаимной неприязни.
– Она тебе в матери годится, вот почему.
– И вовсе не годится.
– Ну в старшие сестры или моложавые тетушки. Не говоря уж о том, что она твой преподаватель.
– Ничего подобного! Она работает на другом факультете.
– Все равно. Это недопустимо.
– С нею я счастлив.
– Она тобой помыкает.
– Как и ты.
– Я имею право. Я тебе вместо родителя.
Игнац улыбнулся и покачал головой:
– Ты не видишь в ней хорошего.
– А что в ней хорошего, если она совращает своих студентов?
– Я не ее студент, сколько раз повторять-то?
Я отмахнулся. Все это пустая трата слов. Я знал, что хочу сказать, но не умел себя выразить. И еще не хотел, чтобы он рассердился.
– Ты замечал, как она смотрит на нас с Бастианом? – спросил я. – Как говорит с нами?
– Да нет вроде. А что она сказала?
– Нет, ничего такого… – начал я.
– Если она ничего не сказала, ты, значит, просто выдумываешь?
135 
