Особенно,... 
31 
— Черт возьми, я совсем не это имел в виду! — взорвался Кевин. — Линда, прекрати переиначивать мои слова! После аварии все изменилось потому, что я больше не мог к тебе приблизиться…
— Я лежала в больнице в окружении врачей и медсестер.
— Были времена, когда нас не смутила бы и сотня докторов. — Его глаза яростно блеснули. — Но я больше не мог к тебе пробиться. Ты от меня отгородилась. Казалось, тебе становилось больнее от одного моего вида.
Линда нахмурилась.
— Это неправда.
Какие странные вещи он говорит. Неужели у него возникали подобные мысли? В самые первые недели пребывания в больнице окружающее виделось ей смутно, как в тумане, над всеми ощущениями преобладали боль и острое чувство отчаяния. Иногда она почти жалела, что выжила.
Эта мысль всего лишь робко закрадывалась в сознание, но когда Линда узнала о предательстве Кевина, она действительно хотела умереть.
— Говорю же, так и есть, — с нажимом произнес Кевин. — Всякий раз, навещая тебя в больнице, я буквально кожей чувствовал, как ты меня с негодованием отвергаешь.
— Отвергаю тебя? — эхом откликнулась Линда. — Знаешь, Кевин, я никогда не испытывала к тебе ничего подобного.
Тогда ею владело множество других эмоций: страх потерять мужа, боль оттого, что его нет рядом, любовь, которая к тому времени стала казаться ей безответной, отчаяние и ненависть. Ненависть к этому человеку за то, что он предал все, что было между ними. Но негодование? Нет, этого никогда не было.
— Никогда, — с уверенностью повторила она.
Кевин, прищурившись, вгляделся в ее лицо.
— Неужели? А как же авария? — медленно произнес он.
Линда отрицательно покачала головой.
— Я никогда не винила тебя в аварии. Полицейские сказали, что ты все равно не смог бы ничего сделать. Юнцы были пьяны в стельку и, не справившись с управлением, вылетели на встречную полосу. Избежать столкновения было невозможно. Мне никогда и в голову не приходило, что ты виноват в том, что со мной случилось.
— Но что произошло потом? — спросил Кевин. На его лице промелькнуло какое-то странное выражение, исчезнувшее прежде, чем Линда успела его заметить.
Потом? Что потом?
Линда почувствовала, что не в силах больше смотреть на Кевина. Она знала, что душевная боль отразится в ее глазах, и не желала, чтобы он это видел. Когда было нужно, его не оказалось рядом, чтобы разделить с ней эту боль, так пусть он и сейчас ее не увидит!
— Мне пора возвращаться, Кевин. Я обещала родителям вернуться через час.
На его губах появилась знакомая презрительная усмешка.
— Дорогая, тебе уже двадцать шесть, неужели ты все еще обязана отчитываться перед родителями! Не можешь же ты уйти сейчас, в самый разгар разговора, который должен был состояться три года назад!
Линда пожала плечами и холодно заметила:
— Насколько я помню, как раз тогда тебя не оказалось рядом. Как же, маэстро Дарнелл был слишком занят! Ты прав, я уже взрослая и больше ни перед кем не отчитываюсь, и тем более перед тобой.
Однако Кевин был решительно настроен продолжать.
— Почему вы с Дорианом до сих пор не поженились? Из-за того, что ты потеряла ребенка и больше никогда не сможешь иметь детей? Я не вижу другого объяснения.
Если несколько минут назад, переходя дорогу, Линда чувствовала слабость, то сейчас у нее было такое ощущение, что она вот-вот потеряет сознание. Никто никогда не упоминал о ее ребенке. Когда произошла автокатастрофа, Линда была на пятом месяце беременности. Она уже чувствовала движения ребенка, начала присматривать мебель для детской и приданое для младенца.
А потом все кончилось. Никаких толчков в животе. Она перестала просыпаться среди ночи, задыхаясь от счастья. И больше не нужно было гадать, кто родится у них с Кевином — сын или дочь.
Это был сын, мальчик, слишком маленький, чтобы выжить. Внутренние повреждения оказались настолько серьезными, что, по всей вероятности, другого ребенка у нее никогда не будет.
Но никто, никто до сегодняшнего дня не упоминал о ее неродившемся ребенке! И уж конечно, не муж, который был рядом, когда их сын умер. После этого Кевин сразу отдалился от нее.
— Ты ошибаешься. — Линда подняла на него глаза, полные гнева и непролитых слез. — Мы с Дорианом не поженились, потому что я, к сожалению, все еще твоя жена.
Она надеялась, что Дориан и Эвелин простят ей эту маленькую ложь. Ей хотелось причинить Кевину такую же боль, какую он причинил ей, и она решила использовать свое единственное оружие — дружбу с Дорианом.
31 
