Особенно,... 
229 
— И что теперь? — спросил один из маронов и посмотрел при этом на Джефа.
Тот выпрямился. За последние часы у него было достаточно времени, чтобы подумать.
— Мы никому не расскажем об этом, — проговорил он отчетливо. — Никому. Каждый из нас должен поклясться молчать. Даже перед людьми из лагеря.
— Молчать? — спросил другой марон. — О смерти Духа? Почему? И как мы можем хранить это в тайне? Люди из лагеря будут спрашивать, где он.
Джеф оттопырил губы.
— Мы видели, как он исчез, — заявил он. — Макандаль спрыгнул с костра. Мы хотели поймать его, увести оттуда, но он исчез. Он… вознесся к Богу или к духам. Кто знает? Однако он жив. Макандаль хранит нас, где бы он ни был. И он возвратится…
Первый из маронов все понял и улыбнулся.
— Мы будем вселять мужество в души людей! — воскликнул он.
Джеф кивнул.
— Мы будем продолжать борьбу. Мы не сдадимся. Мы сами теперь являемся Духом!
Мужчины возликовали, а в глазах молодой худощавой женщины читалось восхищение. Виктор осторожно освободил мертвеца из объятий плачущей Мирей и накрыл полотняной тканью его лицо.
— Что делать с трупом? — спросил первый марон.
Второй указал на Виктора.
— И что делать с доктором? — осведомился он. — Он определенно не будет молчать! — С этими словами мужчина вынул нож.
Джеф вырвал нож у него из рук.
— Не будь дураком, Томас! Конечно, доктор будет молчать. Или ты думаешь, будто он станет бегать по городу и рассказывать о том, что лечил Макандаля? Но даже если он заговорит об этом, он белый, и ему никто не поверит.
Виктор облегченно вздохнул, когда мужчина спрятал нож.
— Значит, доктор может уходить? — спросил он у Джефа.
Джеф кивнул.
— Конечно. — Он поклонился Виктору. — Я очень благодарен вам, доктор. Это было… очень милосердно с вашей стороны. Бонни всегда говорила, что вы милосердный человек. Над этим я действительно смеялся. Не над тем, что вы были простодушным человеком и ничего не замечали по поводу Деирдре и меня. Но то, что кто-то в этом мире… милосердный, добрый, это было… я не мог в это поверить. В любом случае я не милосердный. И для Деирдре будет лучше, если она останется с вами. Ей гораздо лучше с вами, чем со мной. И Бонни тоже. Пожалуйста, оставайтесь милосердным. Будьте таким же для… для Деде. Она ни в чем не виновата. Если кто-то и виноват… если в этом и была чья-то вина… то только моя. Как бы то ни было, все кончено. Я больше никогда не увижу Деирдре. Даю вам слово.
Виктор не знал, многого ли стоит слово бунтовщика, однако готов был поверить Джефу. Он еще раз взглянул на всхлипывающую Мирей, которая продолжала обнимать труп Макандаля. Мароны хотели унести его тело, но она не могла оторваться от него. При этом она, конечно, должна была простить своему мужу гораздо больше, чем Виктор Деирдре.
— Тогда я пойду, — только и сказал доктор и взял свою сумку. — Уже поздно. Моя… моя жена будет волноваться…
Джеф проводил Виктора до одной из больших улиц — в узких переулках за тавернами врач легко мог заблудиться. Виктор ожидал, что Джеф передаст привет Деирдре, но тот молчал.
— Я передам привет от вас Бонни, — в конце концов сказал Виктор.
Джеф улыбнулся.
— Да, передайте Бобби привет!
Он долго смотрел вслед врачу, пока тот не исчез из виду.
Однако когда Джеф повернулся, чтобы уйти, он увидел, что позади него стоит Сималуа. Она прокралась вслед за мужчинами тихо, как кошка.
— Ему не нужно передавать привет Бонни, — произнесла она ледяным тоном. — Ты еще увидишь Бонни, когда будешь сопровождать меня, пока мы не уйдем назад в горы. Другие похоронят Духа, а ты и я заберем ребенка.
Глава 11
Виктор быстро шел по темным, хоть глаз выколи, улицам. Между тем последние ночные гуляки удалились восвояси, однако военные все еще патрулировали улицы. Виктор был рад, что остался цел и невредим, когда наконец добрался до дома. Везде было темно, но в их окнах еще горел свет. Деирдре, очевидно, ждала его.
Виктор вытащил ключ из кармана и только собирался открыть дверь, как кто-то схватил его за руку. Врач до смерти испугался.
— Месье? Разрешите спросить, откуда вы пришли?
Виктор обернулся и увидел двух мужчин в форме жандармов. Врач никогда не встречал этих двоих, но его это не удивило — в Кап-Франсе стянули жандармов изо всех возможных мест, чтобы оцепить место казни. Они все еще находились здесь и теперь остановили его. Оказалось, что в последний момент он попал в ловушку.
229 
