40 
– Мама хочет, чтобы я его завлекла, но что-то мне боязно. Его отца прозвали Безумным графом!
Как выяснилось, она умела восклицать даже шепотом. Эта девица была наделена потрясающими качествами.
– Непохоже, что у него плохо с головой, – сказала Клара, правда, неуверенно, глядя куда-то поверх плеча кузины – вероятно, именно там и находился Виверн.
«То есть враг в тылу, – подумала Люси. – Опасный враг». Если ей нужна еще какая-то причина, чтобы избегать лорда Виверна, то вот она. Наследственность всегда дает о себе знать, особенно если это сумасшествие.
Вернулись джентльмены с едой. Люси надеялась на смену темы разговора, например о лошадях или охоте, но, как выяснилось, граф интересовал и молодых людей.
Как сообщил сэр Гарри, новоявленный граф уже успел побывать везде, где любили проводить время джентльмены, и даже на загородной вечеринке, где благородные господа соревновались в стрельбе, верховой езде и фехтовании.
– А джентльмены все еще фехтуют? – спросила Люси.
– Только ради спорта, мисс Поттер, – ответил Нортклифф.
– И лорд Виверн фехтовал? – поинтересовалась Клара.
– Насколько я знаю, нет, мисс Фитч, но он отлично показал себя в поединке на палицах. Видел своими глазами.
– А не слишком ли это примитивное оружие? – спросила Люси, накалывая на вилку кусочек маринованной селедки.
– Я бы сказал, что оно очень древнее, мисс Поттер, и только поэтому им можно восхищаться. Так же как луком и стрелами.
– Я очень хорошо стреляю из лука. – Мисс Понтинг бросила кокетливый взгляд на Джереми, и, как подозревала Люси, неспроста: ведь однажды он станет виконтом.
Все тут же стали обсуждать возможность устроить городские соревнования по этому виду спорта. Смена темы обрадовала, однако Люси почувствовала себя еще более чужой, поскольку никогда не занималась древними боевыми искусствами, да и никто из ее знакомых тоже. Она знала, что некоторые бизнесмены Сити упражняются в стрельбе из пистолета: ведь это оружие всегда брали с собой в путешествия, этим занимался и ее отец, – но вот поединки на палицах? Это оружие, представлявшее собой длинный шест с окованным металлом утолщенным ударным концом, в Средние века использовали крестьяне, которые не могли или которым не разрешалось применять нечто более смертоносное. И вот сейчас, в современном мире, за это оружие взялись лорды и герцоги.
Наверное, бомонд сошел с ума.
Компания уже собиралась встать из-за стола, когда в комнату вошел Стивенхоуп с листком бумаги в руке и объявил:
– Посвящается мисс Поттер! Сонет в честь достойной восхищения непорочности богини!
В комнате наступила гробовая тишина. Люси так и осталась сидеть на стуле как громом пораженная и казалась себе бабочкой на булавке.
Поэма оказалась хуже некуда: сплошь страдания, вздохи и даже обмороки, – и оставалось лишь недоумевать, откуда что Стивенхоуп взял. Закончил он следующим образом:
- Так Афродита увядает во плоти,
- Чтоб вскоре в моем доме богиней расцвести.
Даже размер сохранить не смог!
Понимая, что надо как-то отреагировать, Люси сказала:
– Очень трогательно, милорд.
– Так вы выйдете за меня?
Девушка совсем сникла:
– Вы не должны давить на меня, милорд: я, право, ошеломлена…
– Я готов вас защищать!
Люси услышала, как вокруг захихикали. Неужели Стивенхоуп не понимает, что выставляет себя на посмешище?
– Прошу вас, милорд…
Он напустил на себя вид отвергнутого любовника – так Люси охарактеризовала бы выражение, появившееся на его лице.
– Я сочиню эпическую поэму на тему разбитых сердец, мисс Поттер.
Он вышел, и комната тут же наполнилась смехом и разговорами. Люси отвела глаза от двери, за которой исчез Стивенхоуп, и натолкнулась на полный укора взгляд лорда Виверна, который как бы говорил: «Смотри, ведь это ты, порочная женщина, вынуждаешь мужчин выставлять себя на посмешище».
Люси отвернулась. Внутри у нее все бурлило от гнева, однако она заставила себя улыбнуться и включилась в разговор, дабы показать, что глупая выходка Стивенхоупа на нее никак не подействовала. Как только представилась возможность, она шепнула Кларе, что ей нужно в дамскую комнату, и они обе вышли. К сожалению, к ним присоединилась мисс Понтинг и принялась обсуждать Стивенхоупа, причем из ее слов следовало, будто в его глупости виновата Люси.
В дамской комнате было не протолкнуться, поэтому возможности поговорить наедине сестрам не представилось. К тому же Люси не знала, что сказать Кларе: свои мысли и наблюдения она могла доверить только дневнику.
40 
