Последние отзывы

  102  

Тео работал в студии, когда она вернулась в коттедж. Достав из шкафа коробку с вином, Энни отнесла ее в «рейнджровер».

Тео застал Энни на кухне.

– Что ты положила ко мне в машину?

– Немного хорошего вина. Оно твое. И спасибо, что позаботился о новых замках.

Похоже, Тео видел ее насквозь.

– Я сменил замки ради себя самого. Не хочу, чтобы у меня украли компьютер, пока меня нет.

Он пытался помочь ей сохранить лицо, но от этого Энни еще острее почувствовала себя обязанной.

– Да, да, как же.

– Энни, мне не нужно твое вино. Эти замки для меня пустяк.

– А для меня нет.

– Ладно. Больше никаких записок на твоей двери, и будем считать, что мы квиты. Как тебе такая идея?

– Наслаждайся своим вином. – Энни не могла сохранять ясность мысли, когда перед ней стоял Тео, источая свои губительные феромоны, да еще после всего, что случилось на ферме. – Ты принес оружие?

Он не стал настаивать.

– Да, принес. Возьми пальто.

Они вышли на болото. Объяснив основные правила безопасного обращения с оружием, Тео показал ей, как заряжать и разряжать автоматический пистолет, который он для нее выбрал, а затем начался урок стрельбы. Энни думала, что оружие вызовет у нее отвращение и страх, но ей понравилось стрелять. Не понравилась ей неожиданно бурная реакция собственного тела на близость Тео. Они едва успели дойти до коттеджа, прежде чем начали срывать друг с друга одежду.

– Я не хочу говорить об этом, – воинственно прорычала Энни позднее вечером, когда они лежали в ее постели.

Тео мирно зевнул.

– Ну и отлично. Превосходно.

– Тебе нельзя здесь спать. Иди к себе в постель.

Он прижал ее к своему обнаженному телу, устраиваясь поуютнее.

– Но я не хочу спать у себя в постели.

Энни тоже не хотелось, чтобы Тео уходил к себе, и все же… Пусть она далеко не все понимала в происходящем, но этот вопрос не вызывал у нее ни малейших сомнений.

– Я хочу секса, а не близости.

Он обхватил рукой ее бедро.

– Это и есть секс.

Энни вывернулась из его рук.

– У тебя два варианта. Или ты спишь один, или лежи здесь и слушай историю моих неудавшихся отношений с бывшими дружками. Три ближайших часа я посвящу описанию самых отвратительных подробностей, объясню, почему романы закончились крахом, и отчего все мужчины такие придурки. Предупреждаю: я становлюсь жуткой уродиной, когда рыдаю.

Тео отбросил одеяло.

– Увидимся утром.

– Я так и думала.

Энни получила от Тео то, чего хотела, – лучший секс в своей жизни, но при этом установила границы.

«Очень умно, – одобрительно кивнула Милашка. – Ты наконец-то усвоила урок».

На следующий день Энни снова повела Ливию на прогулку. День выдался слишком ветреным, чтобы бродить по берегу, и они устроились на ступеньках крыльца. Энни должна была убедиться, что не навредила девочке своим вмешательством. Она усадила на колено Плутовку. Кукла сразу, без обиняков завела разговор на щекотливую тему:

– Ты злишься на меня за то, что я говорила о твоем папе, когда мы спускались на берег?

Ливия сжала губы, ненадолго задумалась, потом медленно покачала головой.

– Слава богу, – отозвалась Плутовка. – Я боялась, что ты рассердилась.

Снова мотнув головой, Ливия взобралась на каменную балюстраду, заменившую деревянное ограждение. Потом повернулась к кукле спиной и уселась верхом на перила.

Энни замерла в нерешительности. Свернуть разговор или продолжить? Ей следовало узнать побольше о мутизме^[28] и психологических травмах у детей. Пока же она могла полагаться лишь на собственное чутье.

– Я бы здорово рассвирепела, если бы мой папа обижал маму, – продолжала Плутовка. – Особенно, если бы я не могла никому об этом рассказать.

Ливия принялась скакать на воображаемой лошадке, обнимая балюстраду.

– Или спела бы об этом песенку. Кажется, я уже упоминала, что пою божественно. – Плутовка взяла несколько нот и изобразила вокализ. Энни тренировалась не один год, чтобы научиться петь голосами своих кукол, произвольно меняя тембр, что отличало ее от других чревовещателей. Наконец кукла замолкла. – Если захочешь, чтобы я спела еще о том, что случилось, дай мне знать, – предложила она.

Оставив лошадку, Ливия повернулась и посмотрела на Энни, потом на Плутовку.

– Да или нет? – прощебетала кукла. – Я жду твоего мудрого решения. Как скажешь, так и будет.

Ливия опустила голову и принялась обдирать остатки розового лака с ногтя большого пальца. Явное «нет». Энни вздохнула про себя. А чего еще она ожидала? Неужели она и впрямь думала, будто ее неуклюжее вмешательство способно исцелить такую глубокую травму?

  102