Лёгкий, ненавязчивый романчик 
94 
Однако Тео ни за что не согласился бы с ним расстаться. В тенистых местах на лужайке белели островки нерастаявшего снега. Энни перевела взгляд на океан с белыми барашками волн, посеребренными утренними лучами солнца.
– Почему ты не захотел, чтобы я вышла в море с Наоми? Стоило мне покинуть гавань, и коттедж достался бы тебе.
– Не мне, моему отцу.
– И что?
– Можешь себе представить, что сделала бы с ним Синтия? Превратила в крестьянскую лачугу, а то и вовсе снесла, чтобы построить на его месте сельский дом в английском стиле. С нее станется. Никогда не знаешь, что взбредет ей в голову.
Еще одна неожиданность. Энни невольно смутилась. А ей-то казалось, что она знает Тео. Выходит, он хотел, чтобы коттедж остался у нее. Пора стряхнуть с мозгов паутину, сказала она себе.
– Знаешь, я все равно потеряю коттедж, это лишь вопрос времени. Когда у меня появится постоянная работа, я уже не смогу приезжать сюда каждый год на два месяца.
– Не будем так далеко загадывать. Мы с этим разберемся, когда придет время. – «Мы» разберемся? – Идем, – позвал Тео. – Я покажу тебе дом.
Энни направилась вслед за ним к ферме. За последние недели она так привыкла к неумолчному шуму прибоя, что ее поразила удивительная тишина этого места, нарушаемая лишь птичьими голосами. Подойдя к двери, Энни опустилась на колени, чтобы рассмотреть ближе россыпь подснежников. Их крохотные головки-колокольчики смущенно склонились, будто шепча: «Простите, что мы так спешим покрасоваться, когда до конца зимы еще далеко». Энни тронула пальцем нежный белый цветок.
– В этом мире есть еще надежда.
– В самом деле?
– Должна быть. А иначе какой во всем этом смысл?
Тео издал невеселый смешок, похожий на лай собаки.
– Ты напомнила мне одного знакомого мальчишку. Ему не победить, но он все продолжает бороться.
Энни насмешливо изогнула бровь.
– Ты говоришь о себе?
Тео вздрогнул от неожиданности.
– О себе? Нет. Этот парнишка… ладно, забудь о нем. Писатели не всегда различают грань между вымыслом и действительностью.
«Чревовещатели тоже».
«Понятия не имею, о чем это ты», – возмущенно фыркнула Плутовка.
Тео нашел в кармане ключ и сунул в замочную скважину. Ключ легко повернулся.
– А я думала, на острове никто дверей не запирает, – заметила Энни.
– Городские привычки так легко не забываются…
Энни вошла вслед за Тео в пустую комнату с потертым полом, выложенным из некрашеных широких досок, и большим камином из тесаного камня. Золотые пылинки, взвихренные воздушным потоком, плясали в лучах солнца, вливавшихся в окно. В комнате пахло смолистым дымом и старостью, но не запустением. Не было здесь ни мусора, ни негодной рухляди и хлама. Крепкие, без трещин стены стояли прочно и ровно, только выцветшие старомодные обои с цветочным рисунком местами покоробились от времени.
Энни расстегнула пальто. Тео остановился посередине комнаты, пряча руки в карманы серой парки. Он казался смущенным, будто Энни невольно раскрыла его секрет. Она прошла мимо него на кухню, где осталась лишь каменная раковина да несколько покореженных подвесных металлических полок для посуды. Дальнюю стену занимала старинная печь. Ее чисто вымели и набили свежими дровами. «Здесь чудесно», – подумала Энни. Старый дом был частью Перегрин-Айленда, но злоба и раздоры островитян его не коснулись.
Стянув шапку, Энни сунула ее в карман. За окном над раковиной виднелся голый клочок земли, возможно, бывший когда-то садом. Она представила себе пышную зелень, цветущие шток-розы и гладиолусы, сладкий горошек, капустные и свекольные грядки.
Тео тихо вошел в кухню. Энни стояла спиной к нему, глядя в окно. Ее распахнутое пальто сползло с одного плеча. Она не потрудилась подкрасить глаза или губы и, наверное, поэтому выглядела так естественно в старомодной кухне из забытого прошлого. В своем незатейливом наряде она запросто могла бы сойти за фермершу тридцатых годов. Ее дерзкие глаза и густая копна непокорных кудрей никак не вписывались в современные каноны растиражированной, давно поставленной на поток красоты. Она была неподражаемой, единственной в своем роде.
Тео вообразил, что сказала бы Кенли и ее одержимые модой подруги при виде Энни. О, они захотели бы непременно исправить ее внешность. Выпрямить при помощи химии вьющиеся волосы, сделать губы пухлыми, как у порнозвезды, увеличить грудь, провести легкую липосакцию (впрочем, где именно, Тео не мог представить даже приблизительно). Хотя единственное, что не помешало бы изменить в ее наружности… Тео осекся, ответ пришел сам собой.
94 
