ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Звездочка светлая

Необычная, очень чувственная и очень добрая сказка >>>>>

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>




  148  

Тот улыбнулся:

– Чего?

– Да так…

У кого-то от непутевых родителей хоть фотографии остаются, а у Ариса – визитка. Даже без автографа и памятной надписи. Но Горыныч как будто привык к такому положению вещей, и мое возмущение его лишь повеселило. Он поглядел на бумажку, словно размышляя, а не выкинуть ли, но все-таки спрятал обратно в сумку.

Полдень давно миновал, а скоро солнце ушло за холм. Наверное, закат над Пустошью был впечатляющим зрелищем, но подниматься по тропинке, чтобы посмотреть, я не стала. Улеглась на своем походном коврике, от каждого шороха вздрагивая и оглядываясь, надеясь увидеть вернувшегося с весточкой Буся. Малыш отчего-то запаздывал. То ли Леон с Алиной были еще далеко, то ли случилось что… Думать об этом было еще страшнее, чем о походе в заброшенный город.

Силуэт стоящего у реки Горыныча, одинокие огоньки на том берегу – остатки аномалии, черный рисунок ветвей на фоне темно-синего неба – все размывалось, теряло четкость. Я поддалась дремоте и, подложив ладонь под щеку, закрыла глаза.

…снились мне тюльпаны – много-много, и все разные – рыжие, алые, сиреневые, белые и черные, а еще пестрые, с волнистыми лепестками.

Только не в ботсаду города Иванцово, а в открытой плоской долине, над которой у горизонта плотным облаком клубился черный туман, скрывая за собой стены домов и проемы улиц. И снилось, что я иду в этот город совсем одна – прямо по цветам, которые ломаются под ногами, устилая мятыми стеблями и лепестками пройденный мною путь. И страшно было не оттого, что одна, а потому, что впереди еще много-много этих хрупких тюльпанов, свежих, ярких, и много их еще сломается, пока я наконец-то доберусь до цели. А вокруг – ни души. Ни ветра, ни насекомых не слышно. Лишь прохладный воздух и цветы – мои любимые, однажды заманившие нас с Алиной в ловушку. Кричать бесполезно – услышать будет некому, да и боязно как-то нарушать это застывшее безмолвие. Но я все-таки решилась и позвала:

– Арис!

Тюльпаны еще виделись под ногами, а потом исчезли, стало темно, и я вдруг поняла, что лежу на траве, рядом с Горынычем, почти касаясь спиной его груди. Услышал, наверное, как я, дура, с перепугу его на помощь звала. Обнял – небрежно, просто руку сверху положил, придавив мне плечи. Но от этого так приятно. И уютно. И хочется пододвинуться ближе, только… боюсь, Арис неправильно меня поймет.

Интересно, спит или нет?

Обернуться я так и не решилась. Лежала, замерев, прислушиваясь к дыханию, к тяжелым ударам сердца, пока глаза снова не закрылись.

«Может быть, это тоже сон?» – успела подумать я, придвинулась таки ближе, прижавшись спиной к Арису, и тут же заснула.

* * *

Солнце еще только-только встало, было холодно. Горыныч проснулся раньше, если вообще спал, и сидел теперь поодаль с задумчивым видом. Я неуверенно пожелала своему спутнику доброго утра и пошла себе в кусты. Змеи негромко шелестели в траве, провожая меня туда и сопровождая обратно. А потом что-то резво бросилось под ноги. Я взвизгнула и остановилась. С надеждой подумала: может, Бусь? Хорошо, что не наступила, не хватало мне еще у самой Пустоши с Арисом поругаться.

Под пышными ветками кустарника что-то шевелилось, но проверять, тыкать палкой или еще какие глупости делать я не стала, просто спросила:

– Кто тут?

В ответ из-под лопухов выглянула круглая белая физиономия с криво нарисованным лицом.

Я с криком вылетела из-за кустов, врезалась прямо в ринувшегося на помощь Горыныча.

– Там, там…

Объяснять долго не пришлось – чудо в синем платьице на тряпичных ножках проковыляло следом за мной и встало перед Арисом навытяжку, чуть склонив на бок круглую голову в сером платке.

– Что там? – спросил Горыныч. Не меня – куклу.

– Все спокойно, – прозвучал ответ.

Голос у нее был странный, словно мужик пищать пытался. Я поглядела на Ариса.

– Твое творчество?

– Давай ты ей сама рот перерисуешь, – предложил он.

– Ну, спасибо! Чтобы такое страшилище моим голосом разговаривало? Ни за что!

Кукла равнодушно смотрела на нас, и невозможно было сказать наверняка, понимает ли, а, может, обижается. Я пригляделась повнимательней к ее лицу, стремясь убедиться, что Арис не догадался пририсовать ей зубы – загрызет еще ночью! Ан нет, рот у нее оказался беззубый. Он не двигался, но каким-то образом давал кукле возможность разговаривать.

  148