Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
167 
Хотя все еще злилась, что меня не предупредили. Что так просто отпустили одну. С другой стороны – кто-то же должен…
Обследовав второй этаж, я поднялась на третий, потом выше, выше… В пустом здании слышались какие-то скрипы, вздохи и… шаги. Чьи-то, не мои. Сложно было не обращать на них внимания, уверяя себя, что это лишь галлюцинация. А скоро пришлось достать свечу. Тени плясали на стенах, превращаясь то в незнакомый профиль, то в силуэт ящерицы с шипастым хвостом, то в длинные извивистые щупальца. Стоило оглянуться – тени прятались где-то позади, в темноте коридора, и едва слышным шорохом касался слуха их злорадный смех. Постепенно они подбирались все ближе, и все меньше пугались свечного огонька. Пояс, повязанный Всемилом, больше не сыпал искрами.
За очередным поворотом открылся просторный холл с окном во всю стену, низенькими диванчиками и сохнущей пальмой. Стараясь смотреть только вперед и не обращать внимания на тех, кто старался меня напугать, вздыхая и посмеиваясь за плечами, я медленно подошла к окну.
С высоты шестого этажа видно было весь научный городок и даже немного – ботанический сад и дорогу. Вон аллея, забор, калитка… Свет острого серпа луны обозначил резкие черные тени, которые одна за другой меняли очертания, перетекали с места на место, подбираясь все ближе к широкому крыльцу. В них вырисовывались силуэты, и вскоре там, на лужайке, топча запущенные газоны и клумбы, стояла плотная серая толпа. Пустые, одинаково безжизненные лица, протянутые в просительном жесте руки… Взять тяжелый пуфик, разбить стекло и сделать шаг, единственный шаг, как та девушка в окне…
Я отпрянула, едва не опрокинув пальму: слишком уж явно представился мне полет с шестого этажа туда, вниз, к толпе изголодавшихся теней. Спрятала за ладонью свечу, чтобы не видно снизу… Глупо, конечно, ведь рыжие отблески на стене слишком ярки, а этот огонек – единственный в городе, и теперешние обитатели Иванцово идут на него, словно на маяк. Задуть? Поможет ли?
Обернулась.
Темнота пряталась в коридорах, и хотя разум твердил, что это – самые обыкновенные тени, всполошенные дрожащим огоньком, я видела множество силуэтов, что тянутся из-за закоулков, цепляются за стены, мебель и черными пятнами ползут по полу. Огонек покачивался, и тени двигались в такт, с каждой секундой подбираясь ближе, ближе. А отступать некуда, два шага – и окно, за которым – пугающая высота и жадная толпа где-то далеко внизу…
Ну уж нет, не дождетесь!
От стекла веяло ледяным холодом. Держа перед собой свечу, я двинулась в наполненный тьмой коридор.
Тени шарахаются от огня и смыкаются за моей спиной. Не оборачиваюсь, не смотрю, но чувствую, как чужое дышит в затылок, касается волос, и, стоит зазеваться, остановиться – схватит за плечи. Коридор впереди – черный тоннель, в котором не видно выхода. Горячий воск капает на пальцы – я не чувствую боли. Свеча скоро догорит… Остановиться? Достать новую? Нет, только не останавливаться, только не здесь. Не здесь…
Двери в боковых стенах закрыты. Отчаянно дергаю за ручки. Нить на запястье натягивается, мешает. Злится чернота за спиной, и огонек свечи жалобно трепещет.
– Да что же это?.. Ну, открывайся, открывайся!..
Круглая ручка повернулась под ладонью. Едва не выронив свечу, я метнулась в сторону, в открывшийся проем, и тут же захлопнула за собой дверь. Щелкнула задвижкой и привалилась к двери спиной, стараясь не думать о том, станет ли обычный замок преградой для призраков мертвого города.
Не знаю, почему, но ожившие тени не хлынули внутрь сквозь стены и щели. В небольшом рабочем кабинете, скукожившись за старым письменным столом, прямо на полу, я слышала, как они скребутся в дверь, как дергают за ручку, пытаясь открыть… Новая свечка, пристроенная в стаканчике для карандашей, горела неровно, искрила и быстро плавилась, и я не знала, происходит все это на самом деле, или всему виной воображение, оживившее страхи. На окна старалась не смотреть – помнила, что нахожусь на шестом этаже, и боялась увидеть силуэт за стеклом: тогда точно сойду с ума.
Ночь была долгой… За дверью шуршало и скрежетало. И шепот едва различимый: «Отдай, отдай», – так тихо, что непонятно – правда ли я это слышу, или только кажется. Прячась между столами – и от тех, кто в коридоре, и от тех, кто за окном – я сидела, обхватив руками голову, и изо всех сил пыталась проснуться. Ругала Ариса – шепотом, сквозь слезы, и больше всего на свете хотела, чтобы сейчас, вот прямо сейчас он оказался рядом.
167 
