До Дикого Поля было далеко. В три стороны от нас простирался лес, к югу густея. Здесь, вблизи границы, старые деревья умирали, сохли, а молодые казались покореженными, нездоровыми. Змей улегся широкими кольцами. От него исходило приятное тепло, еще не успевшее смениться жаром, чешуя постепенно желтела.
Обняв рюкзачок, я привалилась плечом к Горынычу, он устало улыбнулся и растрепал пальцами мои слишком уж коротко обрезанные волосы. После того, как я вернулась из заброшенного города, он так и не попытался извиниться или оправдаться… Хотя, если подумать, за что?
На его настороженные взгляды я больше не обижалась. Волнуется… приятно даже.
Буся мы не дозвались – наверное, бузиненок побоялся подходить так близко к границе. Хоть и обещал ждать… Пленника снова связали, усадили под хилой, кривой липой, а бесполезный стеклянный шар так и остался у Горыныча. Я поглядывала на круглую выпуклость под серо-зеленой тканью дорожной сумки, потом вспомнила, что подарок Василины, раньше прятавшийся в тряпичном свертке, остался на улице Иванцово.
– Куклу жалко, – вздохнула.
– А где она? – спросил Арис.
– Там, – я неопределенно махнула рукой куда-то в сторону города. – Она нас спасла.
Пленник чуть приподнялся, уселся поудобней. Изучающий взгляд темных глаз скользнул по нашим усталым лицам, остановился на голове дремлющего змея.
– Сестричка догадалась нарисовать ей лицо кровью, – сказал Виктор. – Тени почуяли в кукле живую силу, которую легко отобрать. Через кровь. У того, кто рисовал.
Я-то прекрасно знала, что последний раз лицо нашей страшилке рисовала не Василина, но поостереглась обернуться к Горынычу, чтобы ненароком не выдать Виктору правды.
– И что теперь будет… с тем, кто рисовал?
– Надеюсь, ничего, – колдун прислонился к дереву, поморщился – ствол оказался совсем кривым. – Отдохнет немного, силы восстановит – и снова за свои игрушки возьмется. Кстати, у нее до сих пор куклы по всему дому одна другой уродливее?
– Нет, у нее есть и красивые куклы, – я невольно поежилась, вспомнив, как лоскутная армия связала проникшего в дом подсыла. – А еще шарфик-удавчик и…
– Хватит уже языком трепать, – пробурчал Арис. Оперся на меч, провел ладонью по глазам, покрасневшим от усталости. – Поспала бы лучше, пока время есть.
Значит, была правда в словах пленника. Но… это ж надо додуматься – кровью рисовать?
– Я выспалась. Лучше сам отдохни.
Он даже не стал спорить – молча поглядел на Змея, Огненный кивнул рогатой головой, выпустил два колечка дыма из ноздрей. Его чешуя с каждой минутой становилась все ярче, словно там, под змеевой кожей, разгоралось жаркое пламя. Принимая жест Огненного как обещание охранять нас и стеречь Виктора, Арис лег, не убирая ладони с рукояти Максимова меча, и закрыл глаза.
Тишь стояла над Пустошью, но все же не такая, как в мертвом городе. Слышно, как колышется листва, как где-то вдалеке чирикают птицы.
– Евгения?
Скрипучий голос пленника заставил меня вздрогнуть, вынырнуть из ленивых и не слишком веселых размышлений. Виктор тоже не собирался спать – сидел, нахохлившись, прячась от прохлады под широким плащом. Задумчивый взгляд прищуренных глаз остановился на моем лице.
– Откуда же ты взялась, девочка с редким даром?
– Откуда и многие, из Иванцово, – я повыше натянула ворот свитерка – утро и впрямь было неласковым.
– А почему с ними?
– А вам это зачем?
– Да просто, – он пожал плечами. – Любопытно. Горыныча я давно знаю, но он – одиночка. А тут – вон какая компания.
Огненный вздохнул – не одобрял, видно, что его вот так записали в компанию к Арису. Но превращаться и высказывать свое мнение не стал.
– Долгая история, и не думаю, что стоит вам ее рассказывать.
– У нас достаточно времени, – Виктор усмехнулся. – Впрочем, понимаю, понимаю… Хочешь, я тебе что-нибудь расскажу?
– Вы что, по общению соскучились?
– Вроде того, – колдун подмигнул. – Не беспокойся, если я постараюсь запудрить тебе мозги – меня тут же сожгут на месте.
Эту картину я слишком живо себе представила, потому что видела подобное наяву. И поежилась. Кто бы ни был этот колдун, и сколько бы ни было крови на его руках – того, что случилось с Максимом, я ему не желала. Но… Арис спит, делать все равно нечего, и глупо упускать редкую возможность расспросить человека, который до недавнего времени считался одним из самых могущественных колдунов этого мира.