26 
Последние десять лет вся его жизнь заключалась в работе. Гаррет гордился своим детищем и еще ни разу в жизни не брал отгул, до сегодняшнего дня, разумеется. Все его устремления и мечты заключались в его работе. По крайней мере, до появления Алекс.
Ну вот опять. О чем бы он ни думал, все равно все его мысли были о ней.
Он опять вспомнил морскую прогулку на лодке Декера. Его тело вновь и вновь вспоминало трепещущую в руках женщину, но разум возвращался к упавшему в воду ребенку. Тогда Гаррет, за долю секунды приняв решение, оставил Алекс совершенно одну и без защиты, чтобы спасти мальчика.
Он прекрасно понимал, что просто не мог поступить по-другому. А что, если бы это оказалась ловушка? Хитроумный план убийства или похищения принцессы? Конечно, вероятность такого поворота событий была ничтожно мала, но она все же была. Мальчик мог оказаться чемпионом по плаванию, которому заплатили за эту комедию.
Бред? Вполне возможно. Паранойя? Несомненно. Чего только не случается в этой жизни! Гаррету оставалось лишь, стиснув зубы, проклинать свой непрофессионализм. Мальчика он, конечно, спас, вот только подверг при этом Алекс опасности, а это никуда не годится.
Гаррет все еще чувствовал ее нежную кожу, слышал ее стоны. Что ж, он заслужил наказание.
Надо было остановиться.
Черт, он ведь уже давно на собственном опыте убедился, что нельзя смешивать работу и чувства. Ничем хорошим это не заканчивается, а кому-то может даже стоить жизни.
Гаррет отбросил ручку и смахнул со стола стопку бумаг, разлетевшихся по всей комнате. Легче не стало. Он устало провел рукой по лицу, воспаленные глаза нестерпимо горели, но спать он тоже не мог. Стоило Гаррету лишь смежить веки, как перед ним появлялась Алекс.
Именно поэтому он и отправился посреди ночи в офис. Гаррет надеялся, что, занявшись делами, сможет выбросить ее из головы. Вот только он уже сидит тут два часа и не может ни на чем толком сосредоточиться.
И раз за разом прокручивает в голове их морские приключения. Все было так восхитительно, что он просто не в силах жалеть о случившемся. Да и кто на его месте смог бы?
Гаррет в сотый раз пытался убедить себя, что Алекс ничем не отличается от прочих высокопоставленных особ и знаменитостей, что между ними ничего нет и быть не может, но потом вновь слышал ее смех и забывал обо всем на свете.
Никогда еще он не слышал такого смеха. Алекс так неистово стремилась жить, ничего не оставляя про запас. Даже очутившись в его объятиях, такая открытая и уязвимая, она предлагала всю себя без остатка. Невероятно сексуально. Гаррет весь так напрягся от воспоминаний, что с трудом смог встать. Черт, такое впечатление, что он опять стал подростком. Никогда еще он не чувствовал ничего подобного из-за женщины. Но в этом-то и проблема. Она не для него, они не могут быть вместе даже временно.
Алекс – принцесса, а он постоянно ей врет, ведь она думает, что совершенно свободна.
Долго ли он еще сможет продолжать эту игру?
Покачав головой, Гаррет собрал разлетевшиеся бумажки и привел их в некое подобие порядка. Гриффин не зря смеется и говорит, что за последние пару месяцев он превратился в какого-то монаха.
И зачем он только вообще позвонил королю? А потом согласился на его дурацкое предложение? И прежде всего, какого черта он тогда поперся в Диснейленд?
Да, конечно. Во всем виноват Джексон. Если бы он только не согласился на прогулку с родственниками, если бы не встретил Алекс… вот только это было бы еще хуже.
– Сукин сын, – пробормотал Гаррет, бросая пачку бумаг на стол.
– Проблемы?
Повернувшись на голос, он увидел близнеца, застывшего в дверном проеме.
– Что ты здесь делаешь посреди ночи? – спросил Гаррет, откинувшись в кресле и скрестив руки на подтянутом животе.
– Забавно, – усмехнулся Гриффин, заходя в кабинет. – Я как раз хотел спросить тебя о том же, – продолжил он, усаживаясь напротив брата. – Я как раз возвращался от Амбер, когда с удивлением заметил свет в офисе. Сразу подумал, что это можешь быть или ты, или невероятно тупой грабитель.
Гаррет пригляделся к своему близнецу – костюм помят, ворот рубашки расстегнут, на шее болтается полуразвязанный галстук. Радует, что хоть у кого-то вечер удался.
– Как дела у Амбер?
Гриффин фыркнул и взъерошил волосы.
– Все еще хочет работать моделью в Париже. Мне пришлось слушать, как идут ее сборы, что она наденет и как добьется, цитирую, «неподражаемого сияния» кожи.
26 
