Последние отзывы

  112  

5. См. примечание к I, 18, 5 ^* .

6. «Три года», к гл. X. Не вошло.

7. «Три года», гл. VII.

Стр. 23. 1. «Три года», гл. XI. В поезде Панауров «приударяет» за Юлией (этого слова в повести нет), обращаясь к ней с вопросом: «А любовник у вас уже есть?»

2. «Три года». Не вошло. О Юлии. Очевидно, было задумано к главам IX или X, где описывается жизнь Лаптевых в Москве. Новые знакомые Юлии: Кочевой, Киш, Ярцев (о его внешности в начале гл. X — иначе).

3. «Три года», гл. I. Дополнение к словам Панаурова, обращенным к Лаптеву (см. I, 19, 11): «Вам будут изменять, потому что нет женщины, которая бы не изменяла»; «и вы будете холодно рассуждать, что без этих измен обойтись нельзя и что в сущности они ничего не значат и никому не приносят вреда» (РМ, № 1, стр. 10; в изд. Маркса изменено — см. Сочинения, т. IX, стр. 15 и 355–356).

4. «Три года», гл. XI. Панауров — Юлии: «— «Что же вы боитесь, милая <…> Что тут ужасного? Вы просто не привыкли.

Если женщина протестовала, ужасалась, мучилась, то для него это было признаком, что он произвел впечатление и нравится» (РМ, № 2, стр. 125; в изд. Маркса — короче — см. Сочинения, т. IX, стр. 61 и 383).

5. «Три года». Не вошло. Возможно, к гл. X. Федор Лаптев («брат») приходит в гости в дом Алексея Лаптева, у которого живут девочки (они упоминаются в этой главе только в РМ, 1895, № 2, стр. 117). Зоя — в повести Лида.

6. «Три года», к гл. X. Не вошло. Сравнение с моллюском применено к Лаптеву в гл. XV (см. примечание к I, 21, 4 ^* ).

7. «Три года», гл. X. О Юлии. Ее слова перенесены в повесть без изменений. И далее: «Лицо ее задрожало от ненависти…»

8. По расположению среди заметок и по содержанию может быть отнесено к повести «Три года». Зачеркнуто наряду с использованным материалом. В повести говорит о будущем Ярцев — в гл. X («Жизнь идет все вперед и вперед…» и т. д.) и в гл. XIV («… мы живем накануне величайшего торжества…»). Вероятнее связь этой записи с «социальным спором» в гл. X.

Стр. 24. 1. «Три года». Не вошло. Хотя в сохранившейся части записи нет соответствия тексту повести, ее смысл связан со спором о социальном неравенстве в гл. X. В частности — позицией Кочевого («Не ждать нужно, а бороться…» и т. д.).

2. «Три года», гл. X. О Ярцеве, в связи с его житейским правилом: быть выше инстинктов. «… он верил в то, что русский суровый климат располагает к лежанью на печке и к небрежности в туалете, и потому никогда не позволял себе ложиться днем…» и т. д. (РМ, 1895, № 2, стр. 116 — см. Сочинения, т. IX, стр. 378). Мотив «победить природу» см. также в примечании к I, 36, 4 ^* .

3. «Три года». О Федоре Лаптеве — с точки зрения Алексея («жмется как-то застенчиво» — гл. V) и Юлии («очень похожий на мужа, но более подвижный и более застенчивый» — гл. VI).

4. «Три года», гл. XVII. Лаптев — Саше и Лиде: «… дядя Костя прислал письмо из Америки <…> Он соскучился на выставке…» Всемирная выставка, которая имеется здесь в виду, состоялась в Чикаго с мая по октябрь 1893 г. В повести действие происходит в начале июня 1893 г., когда выставка уже была открыта. Об этой выставке см. также примечание к II, 7, 4 ^* .

5. «Три года». Не вошло. Если неразобранный текст относился действительно к Кочевому, то, возможно, в связи со спором в гл. X (ср. его ответ на рассуждения Ярцева о том, что против богача силу применять бессмысленно: «Так ли? А вы думаете, на уступочки он не пойдет?» (РМ, 1895, № 2, стр. 120 — см. Сочинения, т. IX, стр. 381).

6. «Три года», гл. IX.

7. «Три года», гл. X. После характеристики Киша: «По его рекомендации к Лаптевым была приглашена гувернантка Марья Васильевна, очень худая, смуглая девица, которую Киш рекомендовал как особу умную, интеллигентную и отзывчивую» (РМ, 1895, № 2, стр. 116 — см. Сочинения, т. IX, стр. 378). См. пояснение Е. Н. Коншиной к этой записи в кн.: Из архива Чехова, стр. 128.

8. «Три года», гл. XVII. Разговор Лаптева с Початкиным. Об источниках странной речи Початкина и других приказчиков см. Сочинения, т. IX, стр. 461.

9. «Три года». Не вошло. О Рассудиной и Лаптеве. Как и запись I, 20, 8, эти строки свидетельствуют о том, что характер Рассудиной был задуман сначала в более мягких тонах. Уже в журнальном тексте нет того оттенка жертвенности в образе Рассудиной, который чувствуется в этих двух записях: после бурного проявления обиды и обморока во время объяснения с Лаптевым Рассудина резко порывает с ним, и в дальнейших ее обращениях к Лаптеву совсем нет прежнего чувства. «На другой день» вместо «телеграммы», о которой говорится в комментируемой заметке, она присылает «записку»: «Баста!»

  112