Последние отзывы

  40  

В дверях возник молодой человек небольшого роста, придурковатый на вид, в футболке с надписью «Мете». Он все время жевал губу.

– Адам, – закричал комендант, – достань ящик и покажи репортеру, сколько у тебя ключей. – Он повернулся ко мне. – Я велел Адаму следить за ключами. – И, отвернувшись, он снова обратился к Адаму: – Нет, Адам, достань большой ящик. Жильцы должны извещать меня и давать мне новый ключ, это есть во всех договорах об аренде, а они не дают мне ключей. Я работаю за домовладельца. Засранец чертов! Понатыкал у себя на голове заплаток из волос. Как ни увижу его, так одной заплаткой больше. Я ишачу на него. Делаю для него деньги, а он превращает их в волосатые заплатки. Выглядит как кустики, торчащие рядами, эх! – Он горько улыбнулся. – Но я работаю у него. Всем приходится у кого-то работать, ведь верно? Он заставляет меня ставить эти специальные замки с двумя ключами и особые гостиничные замки и всякое дерьмо вроде этого, а через три дня прихожу, а жиличка, так ее мать, вызвала слесаря, чтоб он открыл замок, чтобы она, например, могла войти и забрать свой чайник, правильно? Так ведь, Адам? Ну, наконец-то, Адам, ты достал тот самый ящик с ключами. Да перестань же болтаться без дела там сзади! – Он снова посмотрел на меня. – Я раньше знал всех слесарей, и они, бывало, сначала справлялись у меня, прежде чем идти по вызову, но их время… – Зазвонил телефон, и он снял тяжелую черную трубку с аппарата, висевшего на стене. – Да, да. Нет! Не дотрагивайтесь до него, миссис… Скажите Мэри, чтоб не дотрагивалась до него. Нет, это не поможет. Я иду. – Он повесил трубку и взглянул на меня. – Это дама со второго этажа, у нее пятилетняя дочь. С телевизионной антенны слетел шарик. Ребеночек воткнул антенну в штепсельную розетку. Эта кроха должна была бы тут же поджариться, но все обошлось. Только не спрашивайте, каким образом. Может, розетка была обесточена. Мне надо идти вытаскивать антенну. – Он подхватил ящик с инструментами, потом прошел к пустой кабине лифта и нажал красную кнопку. – Так что как бы то ни было… да, насчет всего этого дела с замками там, в том доме: может, они и не входили через парадную дверь, но могли, вполне могли сделать все, что угодно; они могли перебраться с моей крыши на свою, а потом взломать дверь, ведущую на крышу, и прямо там, наверху устроили сабантуйчик.

Я было собрался напомнить ему, что он уверил полицию в том, что никто не мог попасть в дом номер 537 с его крыши, потому что у него в доме дверь на крышу всегда заперта. Но телефон зазвонил во второй раз, и он снял трубку.

– Да, миссис, да, я уже иду.

Он повесил трубку и посмотрел на кабину лифта, боковые кабели которой пришли в движение.

– Слишком медленно идет. Вечно одно и то же.

Он снова повернулся ко мне и небрежно кивнул:

– Ладно, извините меня, но мне надо идти туда. Нельзя же допустить, чтобы деточку дернуло током.

Он направился к лестнице.

– Адам! Оставь этот чертов ящик! Мы пойдем по лестнице. Адам, иди за мной. Я собираюсь в двести четвертую. К миссис Салсинес. Адам? Адам, да перестань же ты попусту терять время.

Я остался там, под землей, с ганглиями труб над головой. Эстрелла Гарсия, шея которой обвисла жирным кольцом, посмотрела на меня.

– Миссис Гарсия, – обратился я к ней, – можно я еще взгляну на ваш садик?

Она утвердительно кивнула, и, как мне показалось, с удовольствием.

Через полчаса, доехав до жилых кварталов, я уже был на первом этаже редакции газеты и, проходя по вестибюлю, кивнул Константину, охраннику из службы безопасности. «Доброе утро, мистер Рен», – обратился он ко мне с добродушной миной, вызвав у меня некоторое смущение. Константин работает в редакции уже около двадцати лет и знаком с сотнями репортеров, редакторов, разносчиков из гастрономов, фотографов и спецов из рекламного отдела. Тремя годами раньше он у всех на глазах постоянно заполнял лотерейные билеты, вырисовывая за своим столом разные кружочки. Вначале он обрабатывал по нескольку билетов в день, но со временем их число возросло до нескольких дюжин в неделю. При этом он продолжал всем улыбаться и кивком приветствовать своих знакомых. Вскоре сотрудники, сновавшие по вестибюлю, уже не могли спокойно пройти мимо, чтобы не остановиться и не обсудить тему Константиновых лотерейных билетов. Они выражали крайнюю обеспокоенность тем, что его увлечение азартными играми приобретает маниакальный характер. Может быть, ему нужна помощь? Психотерапевт? Понимает ли он, что лотерейные билеты есть не что иное, как форма регрессивного налогообложения? Что шансы на выигрыш ничтожны и что он, по всей вероятности, не может позволить себе тратить столько денег на подобный бред? Все это продолжалось до тех пор, пока Константин не выиграл двенадцать миллионов долларов. Однако после этого он, как и прежде, продолжал работать охранником, но только теперь служащие из всех отделов носили ему лотерейные билеты, чтобы он заполнил их своей рукой.

  40