99 
Элпью рассматривала самого Коули. Здесь, в конторе, он чувствовал и вел себя по-хозяйски. Она вспомнила его белое, покрытое испариной лицо в то утро, когда миссис Уилсон чуть не умерла от отравления сурьмой.
Коули посыпал влажные чернила песком, потом стряхнул его с бумаги, сдул на пол и только затем спросил:
— Чем могу служить, дамы?
— Мистер Коули… — Графиня сдвинула в сторону стопку документов и облокотилась на стол. — У нас вопрос жизни и смерти.
Вздохнув, Коули вынул из ящика стола маленькую трутницу. Зажег свечу и подержал над ней сургуч, пока тот не начал плавиться.
— В самом деле? Мне не раз приходилось слышать подобное.
Он поднял глаза, покачал головой и накапал сургуча на документ, который только что составил. Прижав печать, он отложил документ в сторону и принялся перебирать бумаги, выдвигать ящики и убирать в них различные предметы.
— Видимо, ваш домовладелец отравил вашу обезьянку?
Графиня была поражена его грубыми манерами.
— Я леди Анастасия Эшби де ла Зуш, баронесса Пендж, графиня Клэпхэмская. У меня нет ни домовладельца, ни обезьяны. Я здесь по поручению Элизабет Уилсон.
— Миссис Бо Уилсон, — добавила Элпью.
— Вы зря теряете время. — Он снова поднял глаза, пристально всматриваясь в их лица. — Она виновна. Это как пить дать. Бо был моим другом. Ему вообще не следовало жениться на этой женщине. Это мегера. Выскочка. В высшей степени неприятная особа.
— Но Бо ее любил. — Элпью пришла в бешенство от его равнодушно-халатного отношения к делу, даже несмотря на то, что за короткое время их знакомства миссис Уилсон проявила все те черты характера, о которых он говорил. — И она очень красива.
— Ну и что с того, — сказал Коули. — Бо не так уж сильно ее любил. Видимо, у него была какая-то женщина. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться — красивая миссис Уилсон узнала о его возлюбленной и, снедаемая ревностью, заманила своего мужа на выдуманное свидание, а там перерезала ему горло от уха до уха. Классическое дело.
Коули выровнял бумаги в одной из папок, убрал ее на полку позади себя.
— Жены убивают мужей, мужья убивают жен. Это, как мне кажется, весьма распространенный способ расторжения брака — встречается гораздо чаще, чем развод, если только у вас нет друзей в палате лордов. Ас другой стороны — это доход для юристов вроде меня.
— Мне кажется, мистер Коули, — твердо произнесла графиня, — что вы нарисовали не совсем верную картину происшедшего.
— В самом деле, мадам? — Откинувшись на стуле, он чиркал трутницей. — Если все было не так, как я предполагаю, тогда как объяснить последующее поведение этой презренной женщины? Почему в ту ночь она приняла яд? Ответ прост. — Выдвинув ящик, он убрал трутницу. — Она пыталась лишить себя жизни, потому что чувствовала вину и раскаивалась в том, что совершила. Она отомстила и таким образом лишилась средств к существованию. — Коули рассмеялся, снял с полки у себя за спиной книгу и полистал ее. — Не забудьте, закон запрещает убивать кого бы то ни было. Включая себя. Так что, даже если вы правы и миссис Уилсон невиновна в убийстве мужа, она все равно виновна в felo de se.
— В фело де что? — переспросила Элпью.
— В самоубийстве, — шепнула графиня. Коули ткнул в открытую страницу.
— Хейл ясно говорит: «Felo de se представляет собой убийство, совершенное человеком в отношении себя». Осмелюсь напомнить, что здесь нет смягчающих обстоятельств. Нет такого понятия, как самоубийство по неосторожности. Миссис Уилсон будет казнена, так или иначе, и если по обвинению в попытке самоубийства — освященная земля не примет ее тело, и она будет похоронена на перекрестке большой дороги.
— И вы хотите меня убедить, что Коук не предлагает никаких поправок к этому средневековому бреду? — поинтересовалась графиня.
Коули смерил ее отвратительным взглядом.
— Что вы знаете о Коуке… вы, обычная женщина?
— «Коук против Литтлтона» много лет был моей настольной книгой. Я запоем читаю книги по юриспруденции.
— Любительница, — проговорил адвокат. — А я, мадам, профессионал.
— Могу сказать вам, мистер Коули, что миссис Уилсон не пыталась убить себя, — спокойно вступила Элпью. — Это был несчастный случай. И у нас есть тому доказательства.
— Я был там в то утро. — Мистер Коули улыбнулся. — Аптекарь подтвердил попытку самоубийства. Она приняла сурьму.
99 
