ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  35  

Под руководством двух выпускников нашего театра Александра Четверки-на и Евгения Шибагутдинова 9 мая в 95 году, когда на День Победы приехал в Москву Клинтон, на Поклонной горе было срежиссировано представление с фрагментами и отрывками из спектакля, который мы играли в МАИ в 75 году. И даже Клинтон прослезился!

Благодаря поездкам с агиттеатром мне захотелось не только писать миниатюры, но и описывать то, что я видел в этих поездках. «Очерки о БАМе» были напечатаны в журнале «Юность», о Приморском крае — в журнале «Дальний Восток», о Тюмени — в «Молодой гвардии»… Только тогда отец сказал мне: «Похоже, в тебе есть способности».

Агиттеатр — это вторая шаровая молния моей жизни!


Драма и комедия на Лубянке

Фрагменты автобиографии, www.zadornov.net

Когда-то, в иже сознательной юности, мне довелось даже поруководить театром КГБ. Но… классиков я не сдал.

Была в моей жизни страничка, за которую многие меня винят и критикуют, а я считаю, что она для меня оказалась очень полезной. В течение двух лет я работал режиссером самодеятельного театрального коллектива… в клубе имени Дзержинского в КГБ!

Как это случилось? Прежде всего потому, что из МАИ, к сожалению, пришлось уходить. Форсунка надежд не оправдала. Технологии не позволяли поставить ее на форсажную камеру. Изобретение не засчитывалось! А для внедрения в самогонные аппараты в деревнях и селах она была слишком дорогой. Не окупилась бы даже при учете того, что спирт выходил из нее в паровой фазе со скоростью звука.

В агиттеатре «Россия» участники тоже повзрослели, должны были разбегаться по распределениям, осваивать свои основные профессии. Меня же к тому времени приглашали выступать самостоятельно на концертах. Прежде всего потому, что профессиональные актеры читали со сцены мои монологи и рассказы, сокращая их по указанию цензуры, а я, как отморозок из самодеятельности, читал их же без всяких купюр. Поэтому все чаще и чаще на закрытые праздничные концерты, которые часто в то время устраивались в научно-исследовательских институтах и на производственных предприятиях Обществом книголюбов и обществом «Знание», стали приглашать меня, а не тех, кто читал мои рассказы.

Появились деньги не только на ондатровую шапку, но и на то, чтобы заказать костюм у первого моднейшего модельера Советского Союза Вячеслава Зайцева! А первые рассказы, которые были напечатаны в «Литературной газете» и журнале «Юность», получили такой широкий отклик читателей, что от руководства «Юности» мне поступило предложение возглавить «Зеленый портфель» — юмористический отдел журнала. Так я на пару лет стал журналистом!


«Крышее» не бывает

Однако КГБ не дремал. Следил за мной тщательно еще со времени моей работы в самодеятельности МАИ. В клуб Дзержинского наш агиттеатр даже приглашали для выступлений в праздничных концертах. Помню, как это случилось в первый раз, наверное, в году в 78-м. Звонок мне домой: «С вами говорят из КГБ СССР». Я аж привстал со стула. Современной молодежи не понятно, что для нас тогда означал подобный звонок. Обладатель сурового голоса словно увидел по спецтелефону, как я в испуге подскочил со стула: «Не волнуйтесь. Ничего страшного. Просто мы хотим пригласить для участия в ноябрьском концерте ваш коллектив агиттеатра МАИ «Россия».

Поскольку в самодеятельности не обучали профессиональной сценической речи, мы выступали с микрофонами. Собственного голоса озвучить большой зал не хватало. В том разговоре с голосом из КГБ я задал вопрос, от которого даже тот бывалый голос вынужден был сделать паузу: «Скажите, а у вас микрофонов достаточно?» Надо отдать должное голосу, он быстро нашелся и ответил весьма достойно: «Чего-чего, а этого добра у нас навалом!»

— И еще нам нужно будет какую-нибудь машину типа микроавтобуса, чтобы нас после концерта отвезли обратно в ДК МАИ.

Мой собеседник, видимо, в прошлом проработал разведчиком в Англии — у него было почти английское, ненавязчивое чувство юмора:

— Вы что, боитесь, что мы вас после концерта оставим у себя? Так не говорите лишнего, и все будет в порядке!

В течение нескольких лет мы довольно часто выступали с нашими политическими спектаклями в клубе имени Дзержинского. Ну а ко мне как к режиссеру понравившегося в КГБ коллектива, естественно, не могли не приглядываться. И вот когда я остался практически не у дел, то есть стал журналистом, раздался еще один звонок из КГБ. Но со стула я уже не привставал. Правильно говорят: человек привыкает ко всему, даже к звонкам из КГБ. И все-таки предложение меня огорошило своей неожиданностью — организовать в Комитете госбезопасности из молодых офицеров театральный самодеятельный коллектив наподобие того, который был в МАИ. В первый раз я отказался. Звонки становились настойчивее. В конце концов ничего не оставалось делать, кроме как согласиться. А поскольку я постоянно выступал на сцене с не утвержденными цензурой миниатюрами и рассказами, то подумал, что, может быть, все это даже к лучшему — у меня будет своя «крыша». Причем такая, «крышее» которой не бывает.

  35