49 
– Очень сильно болят руки, – пробормотала она. – Я просто с ума схожу от всего, что произошло, Ройс. В таком состоянии я не позволю тебе даже прикоснуться к себе.
– Не позволишь? – Голос его звучал скорее удивленно, чем гневно. Николя, явно, выбрала не самые удачные слова.
– Ты прекрасно понял меня! – воскликнула она. – Неужели в тебе нет ни капли сочувствия?
Ройс пожал плечами. Николя поняла, что права. Если бы ее голова не была так занята тем, как сохранить жизнь этому человеку, она обязательно придумала бы, как отбить у него охоту к осуществлению супружеских прав.
– Я не ненавижу тебя, Ройс, но временами ты мне очень не нравишься. – Она опять прижалась к нему.
Он крепко обнял ее. Некоторое время они сидели молча. Он терпеливо ждал, пока она успокоится, и думал о том, как мягко ее тело, какой божественный аромат исходит от нее, и как ему нравится держать ее вот так, в своих руках.
Николя вспомнила страшный взгляд таинственной гостьи, и Ройс почувствовал, как она вздрогнула.
Он крепче сжал ее. Пламя горящей свечи заколебалось и привлекло его внимание. Он заметил на сундуке кинжал и нахмурился. Накануне он строго-настрого приказал, чтобы из их покоев унесли все оружие. Он был уверен, что Николя не способна на убийство, но, попытавшись сбежать, она может натворить немало бед.
Он улыбнулся, вдруг подумав, что, если бы она ранила одного из его воинов, она бы потом обязательно попросила извинения.
Да, эта женщина остается для него загадкой, но, кажется, он начинает понемногу понимать ее.
– Николя, ты все еще надеешься сбежать?
– Я теперь замужняя дама.
– Ну и что? – вырвалось у него, когда она смолкла.
– Если я сбегу, – вздохнула она, – тебе придется сопровождать меня. – Не успела она проговорить эти слова, как поняла их нелепость.
– Откуда этот кинжал? – внезапно спросил Ройс. Он почувствовал, как Николя напряглась всем телом.
– Я не знаю.
– Знаешь, – твердо возразил он. – Не лги мне, Николя.
Она долго сидела и молчала.
– Это долгая история. Не уверена, что сейчас тебе интересно ее слушать.
– Наоборот, очень даже интересно, поверь мне.
– Его дала мне одна старуха.
– Когда?
– Сегодня вечером. Не хочу говорить, об этом! – закричала она. – Увези меня отсюда, Ройс, прошу тебя, пожалуйста!
Ройс вел себя так, будто не слышал ее мольбы.
– Зачем она дала тебе этот кинжал?
Кажется, все-таки придется все ему рассказать, он не остановится, пока не добьется своего. А потом, рассуждала она, без его помощи все равно не обойтись, и только Господь ведает, как нужно ему знать о случившемся.
– Она сказала, что мне приказано убить тебя. Николя долго ждала, как подействует на Ройса ее известие, потом поняла, что он не собирается ничего говорить. Неужели он поверил ей?
– Я не шучу, – прошептала она. – Мне правда приказано убить тебя.
– Как? – недоверчиво спросил он. – Ты даже не можешь взять кинжал в руки.
– Я тоже сказала об этом старухе, – пробормотала Николя. – Она велела мне придумать как. Знаешь, Ройс, чем больше ты сомневаешься в истинности моих слов, тем больше я убеждаюсь, что выполнить это было бы совсем несложно.
– Николя, ты бы не смогла убить меня.
Похоже, это открытие обрадовало его. Он с нежностью убрал прядь волос у нее с виска. Совсем как любящий муж, ласкающий свою жену.
Боже, как она устала. Несомненно, только по этой причине глаза ее вновь наполнились слезами.
– Я уж было решила, что война позади, мы заживем в мире, и надо же такому случиться.
– Война закончилась, – сказал он. – Тебе не о чем волноваться.
– Так ты мне не веришь?
– Я не сказал этого.
– А говорить и не надо, – почти выкрикнула Николя. – У меня есть доказательство.
– Ты имеешь в виду кинжал?
– Нет, – ответила она. – Мое доказательство прибудет на рассвете. Придут три человека. Если я не убью тебя к тому времени, они убьют нас обоих. Тогда ты поймешь, что я говорю правду.
Он нагнулся и поцеловал ее в бровь.
– Так, значит, все это правда?
– Неужели ты думаешь, что я способна сочинить подобную гнусность? – Она отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо.
Ройс был в бешенстве, но, как ни поразительно, голос его звучал удивительно мягко.
Николя сразу же перестала сердиться и удовлетворительно кивнула. Наконец-то он повел себя, как настоящий рыцарь.
Гора свалилась у нее с плеч. Его гнев совершенно успокоил ее. Он знает, что делать. Она уютно прижалась к нему и громко зевнула.
49 
