119 
Герр старший инспектор ждал меня не у самых дверей дома номер 26, а на некотором отдалении, но вовсе не для того, чтобы изобразить торжественную встречу, а по причине вполне утилитарной. Привходное пространство было оккупировано криминалистической бригадой, проклинающей те же обстоятельства, которые вызвали мою легкую одышку. Дождь. Противный, мелкий, но густой дождь, незаметно насыщающий влагой одежду и легкие. Впрочем, мне-то нужно было всего лишь пройтись быстрым шагом, порой, при наличии не слишком мокрой брусчатки, переходящим на бег, а парням нужно было еще и тащить на себе оборудование, а теперь стоять в сыром и душном водяном облаке, ожидая некоего пришествия. Видимо, моего.
— Привет, Джек.
— Привет. Что случилось?
Берг очень внимательно посмотрел на меня и сказал:
— Прежде, чем мы об этом поговорим, ответь, в каких отношениях ты состоял с фроляйн Дорой Лойфель?
Ах вот, в чем дело! До встретила-таки смерть, которой боялась и которую кликала с остервенелым нетерпением. Как скоро… Не думал, что наш разговор на площади окажется предсмертным.
— Я был с ней знаком. Как и с большинством медиумов, состоящих на учете в Коллегии, то есть, довольно шапочно.
— Тогда объясни, почему она назначила своим душеприказчиком именно тебя?
Хороший вопрос. Я и сам себе не могу на него ответить честно.
— Ее личные фобии.
— А именно?
— В нашу последнюю встречу она сказала, что чувствует приближение смерти.
Герр старший инспектор, как и всегда при слове «смерть», заинтересованно напрягся:
— Что-то конкретное? Угрозы? Слежка? Попытки покушения?
— Насколько мне известно, нет. Она была напугана, это точно. Но предположений насчет причины страха у меня нет. Никаких.
— Плохо. — Берг запахнул плащ поплотнее, одновременно пытаясь стряхнуть липкую дождевую пыль. — Тогда остается уповать только на обычную процедуру.
— Она редко подводит, Йоаким.
И тут я впервые почувствовал, что мой старый приятель стареет. Потому что еще год назад он бы согласно кивнул, а не проворчал:
— Но все-таки, подводит. Ладно, идем.
Столпившиеся у дверей дома полицейские встретили меня дружным и не слишком дружелюбным молчанием. Внешне. Зато внутри царил настоящий бедлам.
«Смотрите-ка, настоящий сьюп…»
«Говорят, раньше этот парень и сам служил в полиции, а потом, когда стало известно, что он может копаться в головах, его и вытурили…»
«А смотрит-то как гордо, прямо королем себя понимает…»
«Интересно, он все-все мысли может узнать?…»
«Ой, а что, если он залезет ко мне в голову, а я и не почувствую…»
«Скорей бы сделал свое дело и убирался, а то мокнем здесь по его милости…»
«Ну вот, и зверушка из местного зоопарка приехала…»
Определять, кому какой поток принадлежал, я не собирался, но последняя мысль едва не соблазнила заняться идентификацией сознаний, ударив, что называется, поддых. Так вот как на меня смотрят, и что самое важное, каким видят? Диковинкой, которую нужно держать за закрытыми дверями, а еще лучше, в клетке? И конечно, из полиции меня уволили именно, когда выявили мою подлую натуру медиума… Смешно, но это самое правдоподобное, что можно было тогда придумать. А еще это глупо и больно.
Я же хотел помогать вам, всем вам, парни. Да, результаты работы сьюпа кажутся странными, непонятными и все равно требуют фактического подтверждения, но они же экономят ваше время, а значит, делают возможным раскрытие и предотвращение большего количества преступлений. Как вы не понимаете… Или понимаете и именно поэтому ненавидите меня?
Дверь подъезда закрылась за нашими спинами, уменьшая напряженность потоков и превращая их в невнятное бормотание.
— Надеюсь, внутрь никто не заходил?
Берг отрицательно мотнул подбородком:
— Только для беглого осмотра. И разумеется, с соблюдением всех правил. Кстати, вот. — Он протянул мне пластиковые бахилы, похожие на медицинские.
— Спасибо.
Я снял куртку, окинул взглядом прихожую, но не обнаружив ничего, кроме вешалки для зонтов, повернулся к герру старшему инспектору.
— Подержишь?
— Конечно.
— Ну что ж, пойду, посмотрю.
— Сколько это займет времени?
Я заглянул Йоакиму в глаза, усталые, чуть красноватые, внимательные и не скрывающие нетерпения гончей, рвущейся со сворки.
— Постараюсь не держать вас долго.
119 
